Наследие Каддафи

Статті

14.09.2012 13:39

Статті

Военная кампания против режима Муаммара Каддафи провозглашена успешной.

Военная кампания против режима Муаммара Каддафи провозглашена успешной.  Как сообщили в марте изданию Foreign Affairs постоянный представитель США в НАТО Иво Даалдер и верховный командующий объединенными силами НАТО в Европе Джеймс Ставридис, столкнувшись с гуманитарной катастрофой в Ливии, НАТО «преуспело в защите гражданского населения, что самое главное, и предоставлении времени и территории, необходимых местным силам для свержения Муаммара Каддафи». Но за всем этим ликованием скрывается тревожная тенденция. Волнения, сопряженные с последними месяцами Каддафи у власти, теперь находят отклик по всей Северной Африке и в Сахеле — феномен, который можно назвать наследием Каддафи.

Во-первых, существует проблема оружия: гражданская война в Ливии с самого начала вызывала беспокойство соседей — в особенности Алжира, Мавритании и Нигера. Многие опасались того, что в случае войны доступными окажутся немалые запасы вооружений, что приведет к их распространению по всему региону. Как показала практика, волновались они не зря. Затем, проблема денег: поиск ливийских финансовых активов после войны оказался еще одной непростой задачей. Приближенные Каддафи, которые знают, где спрятаны деньги, либо находятся в розыске, либо неизвестны вовсе. Миллиарды долларов попросту могут оказаться в руках лиц, которые могут использовать их в целях поддержки терроризма или другой формы дестабилизации Ливии. Наконец, беженцы: в этом году десятки тысяч африканцев, не являющихся больше желанными гостями в Ливии, вернулись домой. Не говоря о том, что многие из них созрели для вербовки джихадистами, они станут дополнительной нагрузкой на и так слабую экономику региона. Продовольственная безопасность уже становится серьёзной проблемой, а на горизонте маячит угроза голода.

Золотое дно продажи оружия, исчезнувшие деньги и волна беженцев, — всё это приводит к различным последствиям по всей стране. В Ливии мятежники, во время войны накопившие огромное количество оружия, отказываются сдавать его временному правительству. Некоторые группы, в том числе и та, которая брала Триполи, состоят из джихадистов. В то же время, другие — племена и отдельные граждане – строят свои арсеналы на фоне возрождающегося трайбализма и регионализма. Мисратцы и зинтанцы, к примеру, установили господство над областями, богатыми ресурсами. Киренаика, на территории которой находится большая часть нефтяных запасов страны, угрожает выйти из состава Ливии. Между тем, в Куфре и Себхе, недалеко от границы с Нигером и Чадом, племя тубу воюет с зувайя. Тубу также угрожают отделением. Берберы меряются силами с арабами на западе, недалеко от тунисской границы. А ливийские туареги сошлись в схватке с зинтанцами в Гате, недалеко от алжирской границы. Любой из этих конфликтов может в ближайшее время вырваться наружу.

Кроме того, сомнительно, что Ливия когда-нибудь сможет вернуть примерно 150 млрд. долларов, которые правительство Каддафи имело в закромах или хранило на Западе (по оценкам, только в США хранилось 37 млрд долларов), на Ближнем Востоке и в Африке. Например, с таинственной смертью близкого союзника Саифа аль-Ислама Каддафи, Шукри Ганема, который был премьер-министром, а затем главой национальной нефтяной компании, поиск и размораживание таких активов становится затруднительным.

Со своей стороны, министр финансов США в октябре 2011 года пообещал вернуть в Ливию 37 млрд долларов, которые Каддафи и его сторонники спрятали в Соединенных Штатах, хотя некоторые представители Конгресса предложили использовать часть этих средств в качестве оплаты за боевые операции НАТО, которые свергли Каддафи. Без этих денег хрупкая экономика Ливии может разлететься на части. Как уже сообщил Международный валютный фонд, дефицит Ливии является непосильным в долгосрочной перспективе: «Как показывают текущая стоимость финансовых активов и объемы предполагаемой в будущем добычи нефти, с 2012 года государственные расходы будут превышать жизнеспособный долгосрочный уровень более, чем на 10% от ВВП». Если золото Каддафи не найти, Ливию ждет еще более печальный прогноз.

Переходя к Алжиру, стоит отметить, что после падения Триполи в августе 2011 года ливийские переносные зенитно-ракетные комплексы (ПЗРК), гранатометы, комплексы Стрела-2, а также другие виды современного вооружения оказались в руках Аль-Каиды Исламского Магриба (АКИМ), которая обосновалась около алжирской границы на севере Мали. В феврале 2012 года алжирские власти обнаружили 15 ливийских ПЗРК и 28 ПЗРК Стрела-2 в южном городе Ин-Аменас. Подозрение пало на три группы: торговцев оружием, АКИМ и Движение за Единство и Джихад в Западной Африке — новую группу джихадистов, совершившую многочисленные нападения на алжирские военные цели и похитившую волонтеров из Европы, которые работали в лагерях беженцев, расположенных в Сахаре на юго-западе Алжира. В сентябре 2011 года террористы осуществили ракетные обстрелы стоянки военных вертолетов на аэродроме Жижель на востоке Алжира. До сих пор никто не взял на себя ответственность и неясно, пришло ли оружие из Ливии, но инцидент может быть частью более широкой кампании АКИМ по дестабилизации обстановки в стране и регионе.

После свержения Каддафи также пошатнулся довольно устойчивый, до недавнего времени, демократический строй в Мали. Когда в прошлом году стало очевидно, что ливийские повстанцы побеждают в войне со сторонниками Каддафи, вооруженные отряды кочевых туарегов, которые служили бок о бок с войсками Каддафи, начали возвращаться из Ливии домой, в Мали и Нигер. В Нигере возвращающихся туарегов разоружили, в Мали не получилось. В результате, к октябрю 2011 года в Азаваде, что в северной части Мали, сосредоточилось 3000 хорошо вооруженных бойцов, имеющих 600 вездеходных автомобилей. В ноябре они основали сепаратистское Национальное Движение за Освобождение Азавада (НДОА), а 17 января 2012 года НДОА начало завоевывать Азавад.

Слабо вооруженные и плохо обученные войска правительства Мали не смогли оказать сопротивления закаленным в боях туарегам. Мятеж в рядах вооруженных сил и последовавший за ним переворот 22 марта еще больше ослабили Мали. НДОА стремительно захватило три крупных города в северной части страны — Гао, Кидал и исторический Тимбукту — и 6 апреля провозгласило независимость Азавада (в июле 2012 оно отменило свое решение, вместо этого потребовав автономии). Безусловно, НДОА — не единственная военизированная группировка в регионе: Ансар ад-Дин, джихадистская группа туарегов во главе с Салафи Ияд аг-Хали, бывшим консулом Мали в Саудовской Аравии, полна решимости ввести шариат в ряде городов на севере, в том числе, в Тимбукту, который она захватила не без помощи АКИМ и свежеприобретенного вооружения из Ливии. В июне войска аг-Хали нанесли поражение НДОА, а Ансар ад-Дин вместе с джихадистами установили контроль над территориями, ранее находившимися в руках НДОА.

В Нигере же, со своей стороны, особенно обеспокоены возможностью повторения у себя малийских событий. Тамошние туареги многочисленны и своенравны. Теперь к ним присоединились тысячи бежавших из Ливии. Более того, стране также приходится справляться с потоком беженцев из Мали. К маю этого года из северной части Мали бежали 284000 малийцев: 56664 нашли убежище в Буркина-Фасо, 61000 в Мавритании, 39388 в Нигере и около 15000 — в Алжире. Новоприбывшие беженцы — тяжкое бремя для стран, едва способных содержать собственных граждан, страдающих от засухи и голода.

Особенно тревожные последствия падение режима Каддафи имело в постреволюционном Тунисе. До ливийской войны у Туниса с Ливией был самый высокий объем торговли из всех стран Северной Африки, который рос в среднем на 9% ежегодно между 2000 и 2009 годами. Со своей стороны, на Ливию приходилось 6,9% экспорта Туниса — второй по величине после Европейского Союза.

Все это прекратилось с восстанием в Ливии. В первом квартале 2011 года экспорт Туниса в Ливию сократился на 34%, а импорт стремительно упал на 95%; по данным Африканского банка развития, спад был прямым следствием гражданской войны в Ливии. Кроме того, более половины из 100000 тунисских рабочих, которые были в Ливии, вернулось домой. Денежные переводы, которые они посылали своим семьям – приблизительно 125000000 тунисских динаров (76 млн долларов) — до войны, практически полностью прекратились. Между тем, безработица в Тунисе взлетела с 15% в 2010 году до 18,9 % к концу 2011 года — несомненно, во многом, благодаря возвращению эмигрантов. Ливийцы, которые ранее массово приезжали в Тунис, теперь остаются дома. Вместо ежегодных 1,5 миллионов туристов только 815000 ливийцев посетили Тунис за год на конец мая 2012 года – плохие новости для экономики, зависимой от гостей (туризм в Тунисе составляет 11% ВВП и дает 14% рабочих мест).

Отсутствие безопасности на границах Ливии дало, по крайней мере, один положительный результат. Оно побудило государства Магриба реанимировать Союз арабского Магриба (САМ), который изначально был создан для основания политического и экономического альянса в 1989 году, но с 1994 года бездействовал. Несмотря на сохраняющееся недоверие между Алжиром и Марокко, а также Алжиром и Ливией, все три страны и Тунис с Мавританией выражают необходимость сотрудничества в сфере безопасности и экономики. В ноябре 2011 года король Марокко Мохаммед VI призвал к созданию «нового Магриба», который мог бы стать «двигателем арабского единства», способным обеспечить «стабильность и безопасность в регионе Сахель-Сахара». Министр иностранных дел Алжира, Мурад Меделси, подчеркнул в январе 2012 года, что «изменения, которые мы наблюдали в арабских странах, в странах Магриба, не могут не заставить нас двигаться быстрее в строительстве Союза арабского Магриба». В целях борьбы с организованной преступностью, терроризмом и контрабандой переходное правительство Ливии подписало с Тунисом соглашение о сухопутной границе 8 апреля 2012 года. А сближение между Алжиром и Марокко в последние месяцы может привести САМ в нужное русло.

Основной проблемой для региона будет сохранение территориальной целостности каждой страны и защита границ. Основной проблемой для Ливии и Мали, тем временем, станет предотвращение раздела, как это произошло в Судане — или еще хуже, «сомализации», когда государство не может контролировать различные вооруженные группы, навязывающие собственные законы на своих территориях. Региональные и международные субъекты также должны рассмотреть социально-экономические и политические проблемы своего населения и свести на нет привлекательность экстремистских сил, обладающих на данный момент современным вооружением. Как показано в убедительных исследованиях, ненасильственные восстания — такие, как в Тунисе — с большей вероятностью достигнут перехода к демократическому правлению, чем кровавые бунты. Поэтому, сомнительно звучит заявление о том, что прославляемая «успешная операция» НАТО принесет новой Ливии процветание, а всему региону стабильность.

По материалам: i-g-t.org