Гарвардский эксперт: Украинцы должны искать ответ не в коррупции, а в самих себе

Статті

11.06.2015 11:53

Статті

Научная сотрудница Украинского института Гарвардского университета Надежда Кравец, участница инициативы Global Ukrainians – сети однодумцев, которые хотели бы объединить украинцев по всему миру с целью помочь украинским реформам. На пресс-конференции в Украинском кризисном медиа-центре экспат заявила: у украинских реформаторов нет представления о том, как работают реформы в государстве. В интервью FaceNews Кравец уточнила: государственным деятелям следует регулярно отчитываться перед общественностью через самые популярные каналы информации. Эксперт вопрошает: почему в Украине до сих пор нет хорошего криминального сериала о расследованиях коррупции?

Научная сотрудница Украинского института Гарвардского университета Надежда Кравец, участница инициативы Global Ukrainians – сети однодумцев, которые хотели бы объединить украинцев по всему миру с целью помочь украинским реформам. На пресс-конференции в Украинском кризисном медиа-центре экспат заявила: у украинских реформаторов нет представления о том, как работают реформы в государстве. В интервью FaceNews Кравец уточнила: государственным деятелям следует регулярно отчитываться перед общественностью через самые популярные каналы информации. Эксперт вопрошает: почему в Украине до сих пор нет хорошего криминального сериала о расследованиях коррупции? 

Надежда Кравец

Украинский институт Гарвардского университета с момента основания в 1970-х и до сегодня занимается исследованиями украинской литературы, истории, языка.

Вы говорите, что у наших реформаторов нет понимания того, как проводить в государстве реформы. Каковы, по Вашему мнению, характеристики успешного реформаторства?

Сейчас я вижу очень много хорошего контента, то есть, какие реформы нужно провести, как и почему, но вот сам процесс проведения реформ, особенно тех, которые, возможно, будут разделять государство, и как это продвигать в общество — это не всегда есть. 

«То, как пропихнули закон о декоммунизации, дало основания для людей в регионах отмежеваться и не принимать эту власть»

Например, закон о декоммунизации. Это было очень быстро, его вроде как пропихнули через парламент, не обсудив. А законы такого формата нужно, конечно же, представлять в формате дискуссии с обществом. Если ты не хочешь, чтобы этот закон через два года смели, то нужно провести сначала дискуссию, потом через ученых это провести, через людей. 

Чтобы понять, зачем мы это делаем, чем нам это поможет. Что правильно, не правильно, где подправить — а потом уже делать это законом. А так как это было сделано — это было сделано неправильно, что дало свой эффект и во внешний мир, дало основания для информации против Украины — и в регионы, дало основания для людей в регионах отмежеваться и не принимать эту власть. 

Это и реформа нефтегазового сектора. Зачем мы будем так страдать? Почему это важно? По главным реформам, которые сразу ударят по людям, должна проходить подготовительная работа. И в целом доносить информацию к людям о том, что делается. 

В конце недели садиться и рассказывать: мы сделали то-то и то-то как правительство. А вот того-то не сделали, потому что те-то люди или партии или олигархи не помогли нам этого сделать. Чтобы люди учились держать власть подотчетной. Чтобы они понимали, что эти люди ответственны за те реформы, для которых мы их посадили в кресла. 

«Все и на Западе, и внутри Украины ждут изменений»

Это как еженедельный видео-отчет Барака Обамы?

Может быть как еженедельный отчет Обамы, но Обама так не делает, у него есть много пресс-секретарей, которые за него это делают. В Украине это должно происходить на более системном уровне, принимая во внимание, что в государстве кризис, война и все такое прочее. И все и на Западе, и внутри страны ждут этих изменений. Поэтому должна быть коммуникация об изменениях, о том, что же происходит каждую неделю, каждый месяц.

Вы сказали, что несколько мониторите эти процессы — можете сказать, что именно исследуете и наблюдаете?

На Vox Ukraine делают іМоРе - мониторинг с украинскими партнерами, ежедневный экспертный мониторинг реформ. Даже на базе этого уже наработанного ресурса можно  елать передачу, например. Отталкиваясь от этого, информировать не только таких людей, как я, которые экспертно смотрят и пытаются понять, что состоялось и не состоялось, а разглашать это на всю Украину. 

«Очень многие концентрируются на краткосрочных результатах»

Они уже есть, их можно улучшать, увеличивать, чтобы люди понимали, какие реформы происходят, какие — нет, кто этому не помогает, и как может реально улучшиться жизнь, если реформа будет принята. В короткой перспективе, в средней и в длинной. 

Очень много людей концентрируются на краткосрочной перспективе. Но если политик приходит и рассказывает людям, что да, мы примем такое-то решение и оно будет болезненное, но через два года все-таки будут улучшения, то тогда рациональный человек сможет понять, зачем он страдает. И это сообщение должно доходить до среднего избирателя, до человека, который живет в Украине, чтобы он понимал, что это за власть, зачем она сюда пришла и куда она нас ведет. 

Вы сказали об иррациональности украинцев, и сейчас опять упоминаете, что глубокие изменения опираются на рациональную оценку того, что происходит. Известны ли Вам примеры, когда за короткое время культура восприятия политиков изменилась?

С этим тяжело работать, и это проблема каждого государства вообще. С точки зрения политических наук мы видим, что общества как таковые движутся скорее в иррациональное мышление, к сожалению. Но это не означает, что с этим нельзя бороться. 

Чтобы бороться, должно быть больше ответственных медиа, которые требуют не пиара, а подчеркивают: если говоришь о том, что реформа в таком-то секторе не удалась, то представь доказательства этого. Эта культура не меняется за один день. Но именно культура критичного дискурса развивается, ее можно сделать, это не является невозможным.

«Нормативное поведение американцев во многом держится на сериалах»

Но с этим борется каждый человек. В каждом человеке есть та часть, которая является инстинктивной, и есть часть, которая более рациональна. Когда мы реагируем на проблему, то первый рывок — это ответить этой инстинктивностью. Но когда мы начинаем все же думать о проблеме, то мы останавливаемся, оцениваем, и только тогда выдаем некий ответ. Но это, как мне кажется, борьба, которую ведет каждый человек, и он должен на это обращать внимание.

Как оцениваете деятельность «Суспільного мовлення»? Уже два месяца как работает этот проект, который, очевидно, призван как раз быть качественным и общедоступным медиа.

Достаточно позитивно. Есть вопросы к тому, как менять контент этого общественного видения. Как создавать интересные передачи, развлекательные программы, через которые, фактически, доходит вся информация. Нормативное поведение американцев во многом держится на сериалах. Сериалы помогают Америке как государству существовать, потому что они коммуницируют определенные ценности. 

Почему нет в Украине хорошего сериала о криминальных расследованиях коррупции? Чтобы показывать, как это происходит. Неужели мы не можем найти на это деньги, и неужели это не может быть таким хорошим контентом, чтобы и строить государство, и воспитывать ценности, и при всем при этом помогать реформировать и поощрять смотреть именно те каналы, которые будут помогать, а не смотреть на контент «Интера» и прочих с той проблематикой, которая всем известна.

Не всем будет интересно смотреть какие-то очень интеллектуальные шоу. А можно месседжи доносить и через популярные телепередачи, через популярные медиа.

«В Украине должно развиваться русскоязычное телевидение»

Конечно же, в Украине должно развиваться русскоязычное телевидение. Это однозначно. Мне кажется, есть в стране некое недоразумение относительно того, чем является язык в государстве, и какие акценты нужно делать. Что русский язык у нас очень силен, но это не означает, что кто-то поддерживает Россию. Нужно понимать, что для большинства, особенно в восточных областях, это язык общения, и нужно его поддерживать. И если мы хотим бороться с определенной пропагандой, мы должны делать это на языке, понятном людям.

Надежда Кравец среди других экспатов - украинцев, учившихся и работающих за рубежом, но желающих помогать Украине, на пресс-конференции в Киеве

«Украинцы должны искать ответ не в крупных компаниях и не в коррупции, а в самих себе»

Есть ли у Вас любимый закон или любимая реформа за последний год в Украине? Что-то, что относительно остального можно считать образцовым. И почему таковым считаете?

Они маленькие, но пока я вижу там хорошие результаты. Во-первых, это «Нафтогаз» и команда, которая стоит за ним сейчас. По реформированию и проведению третьего пакета Европейского Союза в Украину. Это разграничение активов. Тут я вижу много позитива, в том числе исходящего и из экспертного сообщества, которое наблюдает за нефтегазовым сектором Украины. Это касается и «Укртранснафты», и это нужно продолжать.

Второе — это, пожалуй, команда Easy Business Дана Пасько. Это много маленьких изменений, которые будут действительно улучшать систему ведения бизнеса. Я считаю, что это будет облегчение, и его нужно проводить намного больше, и когда мы говорим о вхождении капитала, то он не зайдет сюда без этих улучшений — и социальных выплат, и всего прочего. 

Поэтому нужно сделать Украину привлекательной для этого бизнеса — как внутри, так и для того бизнеса, который придет из-за границы. Потому что и в Украине есть большой рынок, который тоже может развиваться, чтобы каждый украинец мог себе заработать. 

Результаты одной из реформ можно будет почувствовать быстро, за пару месяцев — при определенных условиях

У меня есть идея: я хочу производить, скажем, сыр — чтобы эту идею можно было превратить в бизнес, который будет и для государства зарабатывать. И чтобы людям не нужно было искать ответа в крупных компаниях или на государственной службе, или в коррупции — а искать в самом себе. 

И как быстро могут быть результаты от этой программы?

Очень быстро. За пару месяцев — опять-таки, если людям объяснят, что есть такие возможности, давайте искать. Тогда быстро пойдет. Все зависит от того, как государство поддержит эти процессы. Государство — я тут имею в виду министерства, которые распространят информацию, которые будут поощрять людей этим заниматься.