Игорь Луценко: Кто-то считает меня предателем, когда я критикую Хатию Деканоидзе

Статті

07.07.2016 08:00

Софико Векуа, джерело: «Facenews»

Статті

«Не нужно быть гением, чтобы на фоне власти казаться лучшей альтернативой, потому что теперешняя власть – управленцы, которые часто являются некомпетентными в том, чем занимаются, которые не могут осуществлять возложенные на них функции»

Сегодня Украина является обычным феодальным государством, в котором знать выступает сама по себе, а народ сам по себе, отмечает народный депутат Украины от «Батькивщины» Игорь Луценко. По его словам, шансы что-то поменять в стране появляются, когда возникает конфликт. Яркий тому пример – Революция Достоинства.

«К сожалению, мы обречены на то, что у нас в государстве будет или затяжная депрессия со взрывом, или просто взрыв. Скорее всего, первое», – добавляет политик.

Что касается причин подобного взрыва общественности, то для масштабного выступления украинцам необходима очевидная несправедливость типа разгона «Беркутом» студентов на Майдане.

«Всем было очевидно, что это неправильно, незаконно, брутально. Так же с тарифами. Создается почва, однако с самим поводом придется еще подождать, потому что повод для народного выступления – это какая-то более яркая вещь, чем тарифы, это должен быть какой-то инцидент, например, когда, не дай Бог, кого-то посадят. Такие вещи, как правило, будут работать», – подчеркивает нардеп.

Подробнее о том, почему голосованием на выборах украинцы не поменяют систему в стране, и том, почему у нас нет правоохранительных органов, в интервью FaceNews рассказал Игорь Луценко.

Правоохранительные органы, по сути, находятся под контролем аферистов

Ситуация вокруг Александра Онищенко актуализирует вопрос лишения депутатской неприкосновенности не конкретного депутата, а парламентариев в принципе. Как относитесь к такой перспективе?

Любого депутата можно будет запрессовать, потому что сейчас правоохранительные органы находятся под контролем Порошенко, Авакова и других, по сути, аферистов. Это – аферисты, люди, которые нарушают закон о противодействии коррупции.

Сейчас Генеральная прокуратура работает и против меня. На каждого депутата, который жестко их критикует, у них есть свои аргументы (недавно Игорь Луценко получил «письмо счастья» из Генеральной прокуратуры, в котором ему высказывают претензии в нарушении законодательства по противодействию коррупции, – FaceNews).

Снять неприкосновенность с депутата, который не нравится тому или иному высокопоставленному чиновнику, не является большой проблемой. Официальной коалиции всего лишь нужно договориться, например, с «Оппозиционным блоком», «Волей народа» или «Возрождением».

Поговорить с «Оппозиционным блоком» так просто не получится. Это значит, нужно договориться, чтобы их не трогали. Тогда они будут голосовать за то, чтобы трогали нас. Так же с «Волей народа». За это нужно дать гарантии, что их не будет никто сажать.

Что касается «БПП» и «Народного фронта», то там нет монолитного единства, что нужно сажать, например, члена «БПП» или «Народного фронта», или даже «Батькивщины», «Самопомощи», «Радикальной партии». Поэтому не так все просто.

Во-первых, есть юридический механизм, который нужно пройти касательно народного депутата. Во-вторых, нужно пройти публичный механизм, то есть, объявить на всю страну, что происходит. Если эти механизмы устранить, то с депутатами будут очень быстро разбираться, и парламента вообще не станет. Домой приходят: «Раз-два, с вещами на выход».

У нас же нет правоохранительных органов. Тем более, скоро за полицией вообще не будет присмотра. Твори, что хочешь, убивай, кого хочешь, ничего тебе за это не будет.

Как только возникает конфликт, тогда появляются шансы что-то менять

Вы – не единственный политик, который говорит о проблемах с ГПУ. Владимир Парасюк не единожды заявлял об уголовных делах в отношении себя. Также есть «дело Семенченко». Граждане могут отрицательно отреагировать на действия прокуратуры против представителей гражданского общества. Почему, по Вашему мнению, в Генпрокуратуре не боятся ответной реакции украинцев?

Потому что простому гражданину сложно на это повлиять. Он, в принципе, и хотел бы повлиять, однако у нас сейчас не осталось механизмов – в основном через выборы, которые происходят под руководством ЦИК Охендовского. На самом деле, место имеет слабое привлечение власти в общество, а общества во власть. Как только возникает конфликт, тогда появляются шансы что-то менять. Например, майдановский конфликт временно дал возможность людям с улицы в количестве не более пяти человек попасть в парламент.

А так – обычное феодальное государство: знать сама по себе, народ сам по себе, сословия не пересекаются.

Сегодня конфликт между людьми и властью может заиграть новыми красками из-за очень высоких тарифов.

Я думаю, что тарифы могут создать почву, поскольку (для масштабного конфликта, – FaceNews) нужна очень четкая и понятная всем несправедливость, подобная разгону «Беркутом» студентов на Майдане. Всем было очевидно, что это неправильно, незаконно, брутально. Так же с тарифами. Создается почва, однако с самим поводом придется еще подождать, потому что повод для народного выступления – это какая-то более яркая вещь, чем тарифы, это должен быть какой-то инцидент, например, когда, не дай Бог, кого-то посадят. Такие вещи, как правило, будут работать.

Есть явное нежелание Генеральной прокуратуры выполнять свои обязанности

Бунты, как правило, заканчиваются приходом новой власти. Однако далеко не всегда новые власти, особенно в Украине, хотят открыто и честно расследовать преступления предшественников. Например, не закончены дела по Майдану. Как обстоит ситуация с расследованием похищения Вас и Юрия Вербицкого во времена Евромайдана?

Полный ноль. За последний год я не заметил ни одного следственного действия. Есть явное нежелание Генеральной прокуратуры выполнять свои обязанности. Сейчас в прокуратуре (расследуется, – FaceNews) дело касательно должностных лиц, которые организовали слежку за мной. Им нужно было давно объявить подозрения, вместо этого – ничего. Так же практически по всем майдановским делам. То есть, сейчас Генеральная прокуратура уже с новым головой блокирует расследование дел по Майдану.

Генпрокуратура является одним из наиболее проблемных ведомств в Украине, ведь за два года после Майдана сменилось несколько генеральных прокуроров, а реальной реформы проведено не было. Какой, по Вашему мнению, должна быть реформа ГПУ?

Если коротко, то есть две вещи, которые нужно делать с Генеральной прокуратурой. Во-первых, четкая ответственность прокуроров за поддержку незаконных обвинений. На этой основе мы уже можем привлечь к ответственности значительное количество прокуроров. Этого не делает ни один генеральный прокурор Украины, потому что это полностью разрушит ручную систему управления Генеральной прокуратуры.

Прокурор – он же президент

Вручную ГПУ руководит генпрокурор или президент?

Это одно и то же. Прокурор – он же президент.

Во-вторых, если мы говорим о реформе законодательства касательно прокуратуры, нужно вернуть надзор ей за соблюдением законов чиновниками.

Вообще сейчас новая Конституция (имеются в виду изменения в Конституцию в части правосудия, принятые несколько недель назад парламентом, – FaceNews) ликвидирует прокуратуру как таковую. То есть, сейчас мы говорим в сослагательном наклонении, что можно было бы сделать в прокуратуре. Можно было бы, например, ее не разрушать, потому что сейчас у ГПУ будет только функция зачитывания в суде обвинительных выводов. Это может делать любой студент Карпенка-Карого. У него хорошая дикция, лучше, чем у прокуроров, он может приходить и за меньшие деньги зачитывать эти все обвинения в суде, поддерживать уголовное обвинение.

Сейчас мы уничтожили прокуратуру, и ее остатки отнесли к судебной ветви власти. Где у нас осталось следствие? Где процессуальный надсмотр? Где надсмотр за соблюдением законов полицией, СБУ, тем же НАБУ? Этого всего нет. То есть, мы просто разрушили нашу правовую систему. Кроме того, я уже не говорю об адвокатской монополии.

Исходя из этого, сейчас идет правовая катастрофа. Люди, которые занимаются правозащитной деятельностью, это понимают. Обычные избиратели, думают, что они голосованием, какими-то бюллетенями эту ситуацию исправят. Нет, этого не будет. К сожалению, мы обречены на то, что у нас в государстве будет или затяжная депрессия со взрывом или просто взрыв. Скорее всего, первое.

Любой взрыв рано или поздно приводит к выборам.

Не всегда.

В целом мы получим следующий парламент хуже, чем нынешний

Чаще всего. Однако выборы, проведут их сегодня или через несколько месяцев, не поменяют парламент на 100%.

Я думаю, что при тех подходах, которые существуют сейчас, когда есть полиция Авакова и Деканоидзе, которая осталась старой, профессионалов она потеряла, негодяев – нет, будут такие же выборы, как и раньше. То есть, в целом мы получим следующий парламент хуже, чем нынешний.

Хотя, я считаю, что моя политическая сила наберет большинство, нас станет в разы больше. Я буду вынужден констатировать, что другие члены парламента – там будут огромные вопросы. Кроме того, я очень сомневаюсь, что это будут честные выборы с точки зрения того, какие люди будут у нас в ЦИКе.

Не нужно быть гением, чтобы на фоне власти казаться лучшей альтернативой

Почему, по Вашему мнению, рейтинг партии «Батькивщина» значительно вырос за последние год-полтора?

Прямо скажу: политический опыт лидера и то, что команда не мешает лидеру реализовывать свой политический опыт. Команда лидеру всегда нужна, однако может быть команда, которая мешает и рушиться. Если сравнить с Ляшко, то двух людей они потеряли (Сергей Мельничук был исключен из Радикальной партии, а Артем Витко из нее вышел, – FaceNews). В «Самопомощи» тоже похожее творилось, не говоря уже о «НФ» и «БПП». В данном случае (имеется в виду «Батькивщина», – FaceNews) была проведена серьезная работа, наверное, подобраны люди, которые сотрудничают.

Не нужно быть гением, чтобы на фоне власти казаться лучшей альтернативой, потому что теперешняя власть – управленцы, которые часто являются некомпетентными в том, чем занимаются, которые не могут осуществлять возложенные на них функции.

Функция варяг – прикрывать местных мошенников

Чтобы помочь таким некомпетентным чиновникам качественно выполнять свою работу после Революции Достоинства в Украину приехало много так называемых варяг. Как оцениваете их работу?

Позвали международных мошенников, чтобы прикрывать местных. Я скажу так: функция варяг – прикрывать местных мошенников. Классическая схема – Деканоидзе-Аваков. Аваков продолжает решать вопросы полиции в то время, когда Деканоидзе подписывает все, что ей дают. И она назначает «беркутов», расстреливавших Майдан, УБОПовцев, которые организовывали террор против Майдана. При этом она скрывает от народных депутатов информацию о том, каким образом происходила переаттестация, кто прошел, кто не прошел, на каких основаниях. Это утаивается.

Проблема заключается в том, что часть нашей активной общественности восприняла это за чистую монету. Проблема в том, что кто-то, например, считает меня предателем, когда я критикую Хатию Деканоидзе за ее колоссальное правовое невежество, за абсолютное непонимание украинского законодательства, за нежелание понимать, что ей дают на подпись.

Чечетов умер, а дело его живет – «разводят, как котят» этими иностранными варягами. Слава Богу, люди уже, по-моему, поняли, что такое варяги. Однако из-за варягов мы потеряли год.

Полиция – это не реформа, это антиреформа

Реформа полиции, по Вашему мнению, тоже является саботажем?

Это была одна из наилучших спецопераций и мистификаций в украинской истории, когда из неплохих ребят было создано рядовое подразделение в Киеве. Качество их подготовки было очень сомнительным, однако дух с самого начала был неплохой. Эти люди до сих пор не понимают законодательства, не понимают, каким образом должна работать полиция, однако, возможно, у них еще осталось желание делать все по совести. Сначала такое желание точно было.

Что сейчас происходит? Во всех городах туда уже массово набирают старых полицейских, не так пытаются психологически их отбирать и так далее. В других городах качество подготовки ниже даже нашей, наспех подготовленной киевской патрульной полиции.

То есть, этой патрульной полицией сделали пиар-акцию. Параллельно всех старых милиционеров, фактически без отсева, не говоря уже об уголовной ответственности за их старые преступления, записывают в новую полицию. Это не реформа, это антиреформа, это ребрендинг преступников в национальную полицию.

Показатели преступности идут вверх с 7 ноября 2015 года, не когда, как говорят, начал действовать «закон Савченко». По «закону Савченко» с этой весны начали выпускать, а показатели уже на начало марта выросли где-то на 60% по наиболее популярным преступлениям – квартирные кражи, угоны, воровство на улицах.

У нас страну полностью раздерибанили что внутренние, что внешние враги

Несмотря на то, о чем Вы говорите, сегодня полиция является одной из немногих реформ, над которой высшие чины хоть как-то работают. Какие три сферы, по Вашему мнению, в Украине нужно реформировать, в первую очередь?

Суд, прокуратура, полиция. Конечно, СБУ и армию тоже нужно реформировать. Однако в чем заключается проблема? В том, что этим никто не занимается. Проблема в том, что даже та небольшая часть парламента, которая по своей компетенции имеет к этому полномочия… Там сидит Сергей Владимирович (имеется в виду Сергей Пашинский – народный депутат от «Народного фронта» и голова парламентского комитета по вопросам безопасности и обороны, – FaceNews), он приверженец закрытого подхода, а не открытого.

Оборонная сфера, безопасность годами была в компетенции института президента, и видите, что этот институт президента с этой сферой безопасности сделал – у нас страну полностью раздерибанили что внутренние, что внешние враги. Поэтому нужно реформировать на уровне Конституции. Это должна быть конституционная реформа – новое устройство государства нужно сделать с разделением власти на ветви, с ликвидацией института президента, как царя над царями.