Московский журналист: Если бы в России измерили рейтинг страха – он бы превысил 100%

Статті

20.01.2016 13:09

Галина Сидорова, «Радио Свобода»

Статті

О страхах Владимира Путина как вождя перед собственным народом и российском обществе, которое подпитывает власть собственными страхами.

Январь. Метель. Под окнами жгут книги. И "дым отечества", донесшийся из далекой Воркуты, где в горно-экономическом колледже из библиотеки изъяли, дабы предать огню, 53 книги, изданные на деньги Фонда Сороса, едок и удушлив. Запах страха и признак безумия авторов затеи.

Костер из книг в Коми; очередное показательное выступление Рамзана Кадырова с разоблачением "врагов народа" и разборкой с вызвавшим огонь на себя красноярским депутатом; увольнение учительницы в Рязани за "неправильные уроки" обществознания; падшая нефть и окончательно опустившийся рубль – что общего между этими совпавшими по времени, но, казалось бы, такими разными событиями?

Тот самый запах – страха и безумия.

Экономические кошмары вступили в очевидное противоречие с предновогодней колыбельной национального лидера о светлом будущем, куда мы-де верной дорогой движемся. Точнее, еще 31 декабря двигались. А 13 января, судя по говорящим цифрам и паническим заявлениям министров его же собственного правительства, вроде перестали. Поневоле крамольная мысль закрадывается – может, это он со страху ляпнул, что все у нас замечательно?

Когда в мае 2012-го лимузин с Путиным, словно букашка, полз по экрану телевизора на инаугурацию в Кремль по абсолютно безлюдной набережной освобожденного от населения города – то были первые признаки страха "вождя" перед своим народом. Когда три года спустя все еще открывают дела против участников спровоцированных властями "беспорядков" на Болотной, где безоружные граждане, якобы, дубасили вооруженных дубинками полицейских, – это похоже на хронические приступы паники кремлевской власти перед, казалось бы, вытесненной из всех официальных структур оппозицией.

Когда блогеров и гражданских активистов сажают за перепосты по наспех принятым "экстремистским статьям" – это уже диагноз. Шизофрения на почве страха перед "населением" (именно этим словом Путин назвал свой народ в недавнем интервью немецкому изданию Bild).

Когда глава Чеченской республики Рамзан Кадыров в окружении полчища охранников перемещается по пожалованной ему с путинского плеча на разграбление вотчине и заставляет своих критиков снимать штаны и бегать – им движет все тот же страх, только уже перед своими, чеченскими подданными в одном отдельно взятом регионе. Когда Путин попустительствует "причудам" Кадырова, "зачищающего" родственников своих противников, – это уже следствие собственного страха "вождя" перед не управляемым из центра регионом.

Лизоблюдство – своего рода наркотик от страха для болтающихся на властной вертикали. Неудивительно, что Путина в последнее время зализали до облысения.

Шельмование Кадыровым внесистемной оппозиции как "предателей" и "врагов народа" – это подпитываемое все тем же страхом участие в соревновании путинских лизоблюдов: кто сделает вождю приятнее? Хотя после того, как Рамзан Ахматович назвал своего благодетеля "даром божьим" на конкурсе "кто похвалит меня лучше всех", с ним вряд ли кто потягается. Глава парламента Чечни Магомед Даудов, правда, не преминул включиться в состязание – из его доноса Путин, а заодно и мы все узнали тайну об овчарке Кадырова и местонахождении "вражьих штаб-квартир", в которых окопались оппозиционеры-предатели, "горстка проходимцев без родины и флага". Рекомендации по "утилизации" вредных книг, спущенные чиновниками Коми в местные библиотеки, – участие все в том же шизофреническом соревновании.

Общество, в свою очередь, подпитывает власть собственными страхами.

Беспартийный депутат Красноярского горсовета Константин Сенченко, попытавшийся дать отлуп зарвавшемуся главе региона, назвавший Кадырова "позором России", был настроен решительно. Однако продержался полдня, прежде чем появилось сообщение о якобы принесенных им извинениях. Глава Чечни начал боевые действия против сибирского депутата не впрямую, а как бы исподтишка – через своего (авторитетного) человека в Красноярске. Тот объяснил что к чему непонятливому местному законодателю. И вот уже их приватный телефонный разговор с недвусмысленным часовым "убеждением" Сенченко в том, как сильно он "ошибся", удивительным образом превращается в "покаянное интервью" журналистам LifeNews. Впрочем, их Кадыров, судя по всему, "мотивирует" другим, неопасным для жизни и здоровья, способом.

Директор рязанской средней школы-лицея номер 4 держалась несколько месяцев, не увольняя учителя Софию Иванову, на которую в вышестоящие инстанции настучала коллега, обвинив в критических замечаниях в адрес власти на уроках обществознания. Но, в конце концов, сдалась. Попросила Иванову написать заявление по собственному желанию, сославшись на то, что "иначе у школы будут большие проблемы", ибо ей позвонили "из организации, с которой спорить бесполезно".

В конце прошлого года содружество российских журналистов-расследователей Фонд 19/29, в котором я состою, планировал очередной профессиональный семинар для коллег из регионов в одном из пансионатов под Звенигородом. Пансионат сначала охотно согласился нас принять, но вскоре оттуда сообщили, что не смогут, "в связи с проверкой Роспотребнадзора". Аналогичная история повторилась неделю спустя в соседнем пансионате – там вообще сообщили, что их внезапно "закрывают", причем налицо была упущенная коммерческая выгода. Третий отказ мы получили вообще в день заезда – сослались на таинственный звонок свыше. Тренинг мы все-таки провели – в Москве, нас тогда в пожарном порядке приютил Дом журналиста. Теперь вот предстоит очередной семинар. Обратились сразу во вроде бы родной Союз. Представитель Домжура пустился в объяснения: позвонили, мол, и рекомендовали не предоставлять вам площадку. И ведь тоже из "организации, с которой спорить бесполезно". Союз журналистов спорить не стал…

Если бы в нынешней России кто-нибудь догадался измерить рейтинг страха, я думаю, он, будучи помножен на лизоблюдство, превысил бы все 100 процентов. Слишком многое в стране сегодня завязано на этом страхе – и отношения внутри властных структур (хоть по вертикали, хоть по горизонтали), и отношения между властью и обществом, в тех случаях, когда и если таковые вообще имеют место.

Не на остатках нефтедолларов, не на "арматах" и "тополях" и даже не на вздутом пропагандой патриотизме, а на страхе вкупе с лизоблюдством держится нынешняя российская власть. Путиным и его командой руководит страх потерять эту власть – вместе с должностями, бизнесом, вилами, яхтами, роллс-ройсами – и предстать перед судом за содеянное. Эта боязнь прочно соединилась со страхом сограждан лишиться работы, здоровья, жилья, пособий, оказаться перед неизвестностью. Страх, конечно, категория трудно изживаемая, зато непредсказуемая даже для прокремлевских социологов, всегда готовых составить лизоблюдский прогноз для начальства. Никогда не знаешь, в какой момент наступит прозрение, скольким представителям населения в конце концов надоест малоприятное состояние вонючего удушья. Сколько из них махнут рукой: "А пошли вы все к черту! Я не боюсь!"