Многих в Украине и часть населения России уже беспокоит вопрос – а что дальше? Что будет дальше в отношениях между двумя странами, которые воюют друг с другом более двух лет? На самом деле воюют, а не переживают "гражданскую войну", как хотят представить ситуацию в Кремле. Там есть свои причины для того, чтобы обманывать мир "гражданским противостоянием", поскольку страна-агрессор, страна-оккупант подвергается куда большему остракизму, чем нынешнее порицание и попытки уговорить Россию выполнять Минские договоренности. Для страны, напавшей на другую, существуют иные механизмы международного права, начиная от Устава ООН и заканчивая международными судами и привлечением к ответственности за нарушение границ других стран.
Россия – удивительная страна с точки зрения психологии поведения и психиатрии: несколько лет российская армия применяла военную авиацию и тяжелую бронетехнику, артиллерию и ракеты против маленькой Чечни. Вот это на самом деле было гражданское противостояние внутри страны, когда большая часть населения восстала против имперского центра. Историческая память восстановила все причины ненависти чеченцев, которых на протяжении почти 50 лет убивали во время Кавказской войны 1817—1864 годов. Помнят чеченцы и установление советской власти, и создание колхозов, и погибших во время депортации 1944 года переселенцев, которых бросили зимой на полустанках Казахстана.
Россия уже пыталась восстанавливать имперскую территорию в начале 90-х годов, инициировав несколько сепаратистских конфликтов в Приднестровье, Карабахе, Абхазии и "Южной Осетии". Это была вторая попытка восстановления империи после того, как в первые годы существования советской России создатель тоталитарного социализма В.И. Ленин распорядился подавить тягу к независимости и заново захватить ставшие независимыми Украину, Беларусь, Грузию, Армению, Азербайджан, несколько российских регионов, также объявивших независимость от большевиков. Внутри тогда России действительно была гражданская война, а захват новых независимых государств – самой что ни на есть оккупацией. Все под тем же предлогом – "по воле народа".
Напоминание об этих событиях – не только дань истории, но и необходимость – так легче понимать нынешнюю Россию, понимать, чего от нее ожидать. Но пытаясь реконструировать возможное развитие событий, необходимо учитывать не только агрессивность, как часть имперской политики России, но и пропаганду. Потому что с ее помощью не только обманывали население, но и превращали его в безмолвную послушную массу, беспрекословно верящую в "светлое будущее", в которое их вели, раньше - руководители советского государства, сейчас – великий российский вождь Путин, восстановитель "былой мощи".
Цензура и пропаганда все 99 лет с подписания Лениным "Декрета о печати" ограничивала не только общественно-политическую информацию, оставляя только то, что соответствовало идеологии марксизма-ленинизма, но и влияла на историческую науку. Советская власть превратила былую экономическую мощь Российской империи в разруху и голод, колхозы не смогли накормить страну, и чтобы население не разуверилось в строительстве коммунизма, нужны были герои. Настоящих героев не было, надо было их придумывать: так появились стахановцы, каждый из которых добывал угля за десятерых, и доярки, надаивающие с одной коровы больше молока, чем она могла дать.
После утверждения пятилеток экономика превратилась в рутину – "гнали план", количество, не беспокоясь о качестве. Потом появились многочисленные военные герои, совершавшие невероятные подвиги, подбивавшие несколькими гранатами колонны немецких танков, или одним только кличем политрука Клочкова ввергавших в бегство немецкую армию.
Все, что мы сейчас видим под названием "русский мир", это огрызки былого величия, не страны, а пропаганды, которая старается опять обманывать людей, надеясь, что они, как и прежде, станут без оглядки любить нового вождя. Нынешнее российское население лишь немногим отличается от советского. Как оказалось, "железный занавес" - это не физическая стена, а ментальная. Она выросла за те несколько поколений, которые были воспитаны в страхе перед репрессиями, перед необходимостью получить элементарную еду и сносную одежду, бесплатную путевку в санаторий и в пионерский лагерь для ребенка. Россияне превратились в огромную массу, реагирующую только на условные рефлексы.
Итак, что мы имеем в ситуации, когда Россия воспитала, поддержала сепаратистов на Донбассе и в Крыму, подпитывая их деньгами и снабжая оружием? Примерно то же, что и со всеми сепаратистскими регионами первой волны начала 1990-х годов – вне зависимости от их статуса (признана или не признана). Оккупированные территории Украины находятся в подвешенном состоянии, в состоянии неопределенного будущего и печального экономического и политического состояния в настоящем. И чем хуже в России собственная экономическая ситуация, тем сильнее разочарование сепаратистов и чувство безысходности. Даже единственная полностью аннексированная территория – Крым – испытывает трудности намного большие, чем остальные российские регионы: крымские жители совсем не ожидали такого "русского мира", они ждали счастья и процветания, а получили нищету, правовой беспредел и перераспределение собственности. "Русский мир" разрушил прежний "крымский мир", при котором можно было беспрепятственно ругать киевскую власть, как и теперь, но за ругань в адрес московской власти нынче можно получить дубинкой по голове и попасть в камеру.
Условные два мира, русский и украинский, нельзя рассматривать как территории, населенные людьми, жившими в одной империи 350 лет вместе, но на разных условиях: одна как империя, другая – как сателлит. Как и всякая попавшая под влияние Российской империи территория, Украина подверглась дискриминации – запрет на родной язык, присвоение церкви, тотальная русификация. Большевики продолжили дело своих злейших врагов, и оказались не лучше царского режима. Если рассматривать историческую память как некий накопитель, то у украинцев в отношении Российской империи, Советской империи и нынешней недоделанной империи имени Путина накопилось огромное количество претензий. Это не только связано с потерей территорий, но и тем с огромным давлением и ментальными репрессиями, которые применяла Москва для подавления "украинскости", оболванивания населения до уровня хуторского крестьянства. Тем, кто вырвался на имперские просторы, приходилось вживаться в чуждую среду: так Микола Гоголь, рожденный украинцем, становится русским писателем. Как и многие другие, которые всегда помнили об имперском разделении на малороссов и великороссов.
За 350 лет удалось подавить самосознание лишь части украинцев, приспособившихся к новым для себя реалиям. Гоголь тоже приспосабливался, но всегда помнил свои корни, а "Ревизор" – одно из лучших сатирических произведений, написанных о русской жизни на русском языке ехидным украинцем. Ментально украинцы уже оторвались от империи, теперь проблема в том, насколько быстро империя поймет, что "братской" Украины больше не будет. Никто уже не поверит, что их связывало "единоверие" и "славянская общность", теперь уже совершенно очевидно, что Кремль хотел только беспрекословного подчинения на правах "младшего брата".
Ментальный разлом – не просто отделение от имперской России, создание собственной армии и энергетической независимости, это и восстановление прежних традиций отношений внутри украинского общества, прежде всего толерантности и веротерпимости. Этот процесс начался в 2004 году с первого Майдана, потом прервался и созревал внутри общества, с 2014 года окончательно сформировалось ядро новой украинской нации, в которой есть не только традиционные украинские фамилии, но и крымскотатарские, еврейские, армянские, грузинские, азербайджанские, болгарские, венгерские и многие другие. Украинские русские – особая этногруппа, наиболее восприимчивая к украинской культуре и традициям, особенно молодежь и те, кто отказался от совка – советской культуры "интернационализма" и "всеобщего братства", говорящего исключительно на русском языке.
Кроме ментальных изменений украинцам разных национальностей придется пережить еще много неприятностей, связанных с реформированием экономики и администрирования государства. Назад пути все равно нет – Кремль не прощает желания стать свободным и независимым. У Украины есть только дорога вперед, идя по которой, ей придется одновременно ломать те имперские традиции, которые тормозили ее развитие.