Во-первых, никто не пойдет на поводу у Москвы, так как предложение РФ по миротворцам раскритиковал ряд стран, руководители стран. В частности, Германия, США. Так что об этом не может быть и речи. Я бы хотел еще добавить, что президент Порошенко не вносил контрпредложение на заявление Путина, он выразил наше предложение, датированное еще 2015 годом – о необходимости введения миротворческого контингента. То есть речь не идет о некоем приоритете России в этом вопросе и контрпредложении украинской стороны. Мы еще в 2015 году высказали предложение о введении миротворческого контингента.
Предложение Путина – это уже реакция России, которая все это время вообще отвергала возможность развертывания миротворцев. А сейчас, как я понимаю, Кремль пошел на определенные изменения в своей позиции, но предложил вариант, который не может устраивать ни нас, ни других членов Совета безопасности ООН.
Эта тема будет и в дальнейшем обсуждаться в ООН, и в итоге, вероятно, будет найден компромиссный вариант. Я, по крайней мере, на это надеюсь. Поскольку в ООН не бывает, чтобы с первого захода были приняты предложения кого-либо.
Надо подождать и посмотреть, не является ли предложение России попыткой отвлечь внимание мирового сообщества от ситуации на Донбассе, показать себя в качестве некоего защитника и страны, готовой способствовать урегулированию. Это будет очевидным через некоторое время, когда станет ясно, готова ли Россия идти на компромисс. А компромисс здесь один – это миротворческий контингент на всей территории Донбасса включая границу (с Россией), функции не только охраны персонала ОБСЕ, но и более широкие функции, а также отсутствие в составе контингента представителей государства-агрессора.
Сложность ситуации заключается в том, что этот миротворческий контингент ООН может быть размещен только после того, как будут достигнуты определенные договоренности. В том числе, если Россия будет предоставлять гарантии безопасности этого контингента.
Есть несколько вариантов миротворческих операций, и сейчас идут переговоры, какого характера будет эта миротворческая операция. Я считаю, что речь идет именно об операции по поддержанию мира с определенными функциями по контролю за соблюдением соглашений, которые будут достигнуты. То есть стороной переговоров и гарантом безопасности должна выступать Россия, имеющая непосредственное влияние на своих наемников на территории Донбасса.
Вообще это длительный процесс. Если раньше Россия даже говорить не хотела о миротворческой операции, то сейчас они уже согласились, выдвигают свои требования. Надо продолжать переговоры. Надо продолжать давление на Россию со стороны наших партнеров, в частности, постоянных членов Совета безопасности, таких как США, Франция, Германия. Вероятно, что политическое давление на Россию будет продолжаться, и Кремль пойдет на какие-то шаги, чтобы сделать возможной такую миссию. Хотя пока все это находится в очень подвешенном состоянии, и сегодня не хотелось бы создавать завышенные ожидания.
Но есть определенный позитив – мы наконец заговорили об ООН. Раньше у нас же была мантра, что нет альтернативы минскому процессу, "нормандскому формату". Об ООН даже не упоминалось. Но возможности ООН не исчерпаны, их нужно вовлекать. И вот сейчас у нас сложилась такая ситуация.
На выступлении Порошенко [на Генассамблее ООН] мы ожидали больше конкретики относительно формата миссии ООН. С другой стороны, ожидали, что мы наконец предложим проект резолюции, как это сделала РФ, в которой будут обозначены эти параметры. Возможно, проходят определенные кулуарные переговоры, закрытые консультации, и пока не хотят выходить с финальным документом.
Это переговорный процесс, и я не думаю, что после выступления Порошенко все будет забыто. Это зависит от нас в значительной степени. Мы должны держать этот вопрос на плаву и постоянно вести работу в этом направлении. Но надо исходить из того, что дипломатия – это искусство возможного. Здесь все в руках не только Украины, но и других игроков. В частности, постоянных членов Совбеза ООН. Хотя Украины – в первую очередь, но не только!