Перебирала в шкафу вещи и с грустью поняла, что три с лишним года – приличный срок. И то, что покупалось когда-то для нередких променадов и частых поездок, теперь в долгой ссылке по дальним ящикам шкафа.
Чемоданы, ласты, маска, сумка для пикников. При чем не просто чемоданы, а чемоданы всех возможных размеров – на случай отпуска, командировки, выезда на выходные.
Тогда это было вполне нормально – покупать то, что пригодится лишь несколько раз в год.
И вместе с тем я думаю, как же хорошо, что что-то было куплено про запас и впрок – ведь сейчас я не купила бы этого, как не покупаю очень многого за ненадобностью, потому что привычно обхожусь без очень многих вещей. Обхожусь без обновок, духов, косметики, нового белья, новой одежды или обуви.
Поначалу было как-то не до этого, потом на это не было денег, потом стало привычным уже обходиться. На рынке, где торгуют с рук, примерила сегодня почти новые туфли. Мой размер. Обула, и на мне лопнула подошва. Это сколько же они ждали своего часа у их хозяйки, привычно откладываясь на потом? Десять? Двадцать лет?
Я сняла их, а хозяйка, рассматривая с сожалением лопнувшую подошву, приняла решение – а забирайте их бесплатно. Мол, захотите, так почините, а нет – выбросите. Прямо всунула мне их в руки. Для нее они были обузой. Как знак той жизни, которую она изо дня в день откладывала на потом, чтобы когда-то обуть с красивым платьем или носить, снова устроившись на работу.
Именно благодаря войне я поняла, что на потом нельзя откладывать ничего. Я часто удивляю тем, что звоню сказать что-то скопившееся друзьям. Какие-то воспоминания, признательность им за что-то.
Можно было бы отложить на потом и это, как привычно мы откладываем и более важные вещи. Откладываем, чтобы забыть на время, а потом, вспомнив, понять, что тема уже исчерпала себя. Как те туфли с треснувшей от времени подошвой.
И все это так просто в теории и так сложно в жизни. Не откладывать на потом, жить одним днем, радоваться, успевать пользоваться, проигрывать все сразу… Носить лучшие наряды, не беречь туфли, не хранить сумки, использовать до последней капли духи и любить всем сердцем…
Множество близких мне людей оказались за тысячи километров от меня. У них там уже новая жизнь, работа, квартиры, семьи. Новые квартиры и новые семьи. Мы видимся редко, слышимся иногда.
Что осталось? Воспоминания. До лета 2014 мы виделись очень часто. Жили общей жизнью и общими планами, а оказалось, что все это враз стало прошлым. Одно время все это сильно болело фантомной болью.
Мне снилось, что мне звонит в гневе моя начальница: "Где ты?! Ты на работу вообще планируешь идти?" И я сквозь сон чувствовала счастье от того, что война мне приснилась. И мне во сне было легче пережить выговор, чем реальность.
Мне долго снился тот сон, в котором я спешила на работу, которая вышла летом 2014. И еще дольше мне снились люди, с которыми я работала вместе. Я физически ощущала их рядом с собой, не веря еще полгода, что они не вернутся уже никогда в мою реальность, а я уже не стану частью их новой жизни.
Да, мы звоним иногда и пишем друг другу. Но чертовски больно снова и снова переживать это "А помнишь…" и плакать от того, что как та подошва на почти новых туфлях лопнула вся жизнь со всеми ее планами на завтра, которое уже никогда не наступит.