Насколько адекватными и независимыми были судебные решения, а также насколько процессы над военнопленными соответствовали международным судебным стандартам, соблюдение которых Россия обязалась выполнять?
Шаблонно, без учета обстоятельств
Соблюдение стандартов справедливого правосудия при рассмотрении вопроса об аресте моряков, захваченных российскими спецслужбами, не было обеспечено. К такому выводу приходит инициативная группа судебных наблюдателей и экспертов «Крымский процесс» в своем анализе по избранию и обжалованию меры пресечения для украинских моряков. Также они отмечают, что суды при рассмотрении вопроса об избрании и обжаловании меры пресечения действовали шаблонно.
Ощущение того, что все решения были подготовлены заранее и по одному шаблону, складывается не только оттого, что все без исключения вердикты апелляционной инстанции имеют пункт о математической ошибке и сокращении времени содержания под стражей на одни сутки.
Сюда можно отнести и сроки нахождения судей в совещательной комнате – от 3 до 20 минут. Взвесить все аргументы защиты и обвинения, дать оценку доказательствам, смягчающим и отягчающим обстоятельствам, оценить личность подсудимого и потенциальную опасность его нахождения на свободе, а потом еще и напечатать страницу-полторы решения за такой промежуток времени не реально.
Между тем, чисто теоретически, мера пресечения при обвинении по одинаковой статье может отличаться как минимум по наличию или отсутствию жилища, в котором можно определить подсудимого на домашний арест. И как минимум у троих украинских моряков родители или родственники живут в Крыму, однако на решение суда это никак не повлияло. Равно как и наличие-отсутствие социальных связей, малолетних детей на иждивении и многих других факторов, которые теоретически должны были быть комплексно учтены судьями при вынесении решений и никак не могли привести их всех к одному и тому же знаменателю – 1 месяц и 29 суток содержания под стражей.
Все по-тихому
Весьма показательным стал и подход судов к вопросу обеспечения гласности процессов над моряками. Так, на сайтах Киевского районного суда Симферополя и Керченского городского суда информация о заседаниях по этим делам не отображалась, хотя сами заседания были открытыми.
Еще более примечательным было решение администрации Киевского районного суда Симферополя не допускать в залы заседаний никого, кроме аккредитованных журналистов. При этом под словом «аккредитованных» стоит понимать только корреспондентов лояльных или подконтрольных российской власти медиа. Эти ограничения продемонстрировали, что судебные органы заинтересованы в освещении событий только в одном ракурсе. Том, который необходим в интересах кремлевской пропаганды.
Спустя месяц, во время рассмотрения апелляционных жалоб, необходимость формировать общественную точку зрения по отношению к морякам, по всей видимости, прошла – на десятки заявленных ходатайств о фото- и видеосъемке в судебном заседании судьи Верховного суда предсказуемо отвечали отказом «в интересах обеспечения безопасности сторон процесса».
Предвзятые и зависимые
Интерес вызывают данные про судей, которые были включены в процесс «штамповки» необходимых решений. Так, в суде первой инстанции в Симферополе, вопреки требованиям Женевской конвенции и неподсудности военнослужащих гражданским судам, в следственный изолятор моряков отправляли три судьи, которые ранее давали присягу на верность Украине. При рассмотрении жалоб в апелляции из восьми судей, привлеченных к этим делам, половина оказалась из числа переприсягнувших.
Тот факт, что люди, изменившие присяге, судят людей, которые такое преступление совершать отказались, мог иметь существенное влияние на внутренние убеждения судьи при вынесении решения. В крымских реалиях звучит не очень правдоподобно, но в рамках международных стандартов таких судей бы признали предвзятыми.
Самое интересное, что предвзятость в натуральном виде больше переприсягнувших служителей Фемиды демонстрировали их коллеги, «импортированные» из соседней России. Так, судья из Саратова Сергей Рубанов в ходе рассмотрения апелляционных жалоб перебивал защитников, повышал на них голос, давил на подсудимых, неверно трактовал их высказывания и угрожал адвокатам удалением из судебного процесса.
Право на защиту не для всех
Наиболее грубый «фол» судебной системы в этом процессе касался обеспечения права на защиту троих раненных моряков. Несмотря на то, что все они были обеспечены нанятыми защитниками, рассмотрение вопроса об их аресте прошло без этих адвокатов. Ни суд, ни следователи сознательно их заранее не уведомили о времени и месте проведения заседания, а чтобы потом не было формальных оснований для отмены этих решений, всем раненым дали одного на всех государственного адвоката.
О качестве работы этого защитника можно судить уже по тому факту, что ни по одному аресту не была подана апелляционная жалоба. Некоторые в суде первой инстанции в своих выступлениях «забывали» поднять вопрос про подсудность военнослужащих, акцентировать внимание на наличии вооруженного конфликта, выяснять обстоятельства совершения преступления.
Среди других нарушений в этой сфере запомнилось задержание адвоката капитана украинского бронекатера Богдана Небылицы Эмиля Курбединова. Его обвинили в демонстрации запрещенной символики на странице социальной сети в роликах пятилетней давности. Если бы это произошло не через неделю после ареста моряков, не носило характер заказного и сфабрикованного преследования, не имело одной из целей лишить адвоката техники с рабочими материалами всех дел… Тогда, наверное, у Курбединова было бы меньше оснований говорить, что он не исключает прямой связи между своим арестом и защитой украинского офицера.