Я не думаю, что переговоры автоматически означают легализацию или появление у главарей боевиков влияния. Все зависит от того, как будут проходить переговоры, от дипломатического мастерства. Сам факт переговоров никого не легитимизирует и в украинскую политику не приводит. Он просто делает шаг от украинской официальной трактовки конфликта, что это российская агрессия, и эти так называемые "лидеры" сепаратистов никого не представляют, а являются марионетками Кремля, и вести переговоры с ними нет смысла. Если мы садимся за стол переговоров, это означает, что мы признаем, что, кроме российской агрессии, есть другой вызов, касаемый внутренних проблем украинского общества.
Это непростой шаг, на который согласится не каждый украинский президент. Он рискованный, может спровоцировать непредсказуемую реакцию общества. Для переговоров с главарями сепаратистов должен быть какой-то план или стратегия урегулирования конфликта - для чего их проводить, и чего можно достичь или договориться. Такой стратегии и плана, я думаю, нет, поэтому смысла проводить эти рискованные переговоры я тоже не вижу.
Игорь Коломойский сказал, что Россия, безусловно, вмешивается, но в своей основе конфликт в Украине - внутренний. Такая точка зрения имеет право на существование. Не думаю, что есть какой-то скрытый смысл, и у этих формулировок могут быть последствия.
Я уверен в том, что внутреннее измерение в конфликте есть. Оно играет не ключевую роль, главный фактор - это, конечно, российское вмешательство. Но проблемы в украинском обществе, которые существовали из-за ослабления государственных институтов до Майдана, во время Майдана и тем более - после Майдана, кризис легитимности - все эти факторы в любом обществе создают напряжение и могут приводить к конфликтам. Я не думаю, что стоит исключать противоречия между украинцами на Востоке, Западе или в центре страны.
Чем дольше конфликт остается нерешенным, чем дольше существует российское присутствие на Донбассе, непризнанные образования, тем существеннее углубляется разрыв между украинцами, живущими на основной и на оккупированной территории. Если мы не будем обращать внимание на эти противоречия, мы не сможем преодолеть последствия. Даже если мы избавимся российского фактора, нам не удастся нормально провести постконфликтное урегулирование на этой территории.
Вряд ли Зеленский решится идти на прямые переговоры с сепаратистами, ибо в этом нет практического смысла.
Я не знаю, какая могла бы быть реакция общества, если бы он принял такое решение. Но я знаю, что в обществе есть огромный запрос на урегулирование конфликта или хотя бы его замораживание, чтобы были разведены войска и прекратились обстрелы.
Что бы ни сделал Зеленский, он получит широкую критику общества. Если ему удастся правильно сделать первые шаги к прекращению обстрелов, для чего, вероятно, придется идти на прямые переговоры с Россией - я думаю, общество к этому готово. Если переговоры с сепаратистами приведут к конкретным результатам - хотя бы устойчивому перемирию, общество согласится с такими действиями Зеленского. Но если он пойдет на переговоры с главарями сепаратистов, и ему не удастся ничего изменить, то он потеряет, потому что получит критику со всех сторон.