Когда мы говорим о замороженных конфликтах, то чаще всего предполагаем, что их следует избегать любой ценой.
Однако я считаю, что в некоторых случаях замороженный конфликт – лучшая из возможных альтернатив, и его нужно не избегать, а, наоборот, стремиться достичь. Это относится к тем ситуациям, когда другие исходы еще хуже – как в случае конфликта на востоке Украины.
Когда мы произносим «замороженный конфликт», то предполагаем, что при заморозке насилие и боевые действия либо совсем прекратятся, либо сократятся до минимума. Вместе с тем, такие конфликты достаточно долгосрочны и вряд ли будут быстро решены - если вообще будут.
К подобному выводу относительно Украины я пришел после анализа альтернативных исходов конфликта в Донбассе. Я полагаю, что существует минимум шесть возможных вариантов развития ситуации в 2015 году: три из них предполагают создание замороженного конфликта, а еще три – нет. Я изложу их в порядке от наименее до наиболее вероятного.
1. Полное выполнение вторых Минских договоренностей (<1%). Я считаю, что вероятность подобного исхода очень низка - ниже 1%, и оставил этот вариант в списке лишь потому, что практически никогда не говорю «никогда».
2. Восстановление украинского суверенитета военным путем (<1%). Этот вариант я также считаю очень маловероятным - ниже 1%. Я не верю, что у Киева есть достаточно сил, чтобы победить сепаратистов и их российских сторонников на востоке Украины в обозримом будущем. Кроме того, я считаю, что подобный шаг станет настоящим крахом для Киева, учитывая политические и экономические издержки от попыток реинтегрировать военизированный, враждебный и экономически разрушенный регион.
3. Приднестровский вариант: стабильный замороженный конфликт, созданный путем переговоров, буферная зона, присутствие миротворцев (5%). Этот вариант предполагает установку стабильного замороженного конфликта, разделение противоборствующих сил (а не только отвод тяжелого вооружения) и создание буферной зоны, которая контролируется вооруженными международными миротворцами. Некоторое время я доказывал, что это наиболее безболезненный вариант для всех сторон конфликта, однако не увидел политической воли к достижению подобного компромисса ни в Вашингтоне, ни в ЕС, ни в Москве или Киеве. Поэтому считаю вероятность подобного исхода равной 5%. Хотя, следует отметить, что его вероятность будет возрастать с течением времени – быть может, через полтора года или два подобный вариант станет более привлекательным.
4. Массированное российско-сепаратистское наступление, например, через Мариуполь (25%). Этот вариант предполагает захват значительных территорий на несколько километров от существующей линии разграничения. Если наступление произойдет со стороны Мариуполя, это будет значить, что Россия пытается пробить сухопутный коридор в Крым.
Моя оценка вероятности подобного исхода - 25%. Многие со мной не согласятся и скажут, что наступление практически неизбежно. Однако я считаю, что сепаратисты сами не в состоянии захватить Мариуполь. Таким образом, атака в этом направлении потребует масштабного вмешательства Москвы, что, на мой взгляд, не входит в планы последней. Думаю, стратегической задачей Кремля на сегодня является раскол единства Европы и НАТО. Но в масштабное наступление и захват Мариуполя повлекут за собой недели или даже месяцы ожесточенных боев в густонаселенных районах, что лишь поспособствует единству Запада в отношении данного конфликта и противодействии России.
5. Вариант Нагорного Карабаха: стабильный замороженный конфликт (прекращение огня), созданный силой оружия (25%). Это более-менее замороженный конфликт, установленный благодаря военной силе, когда командиры с обеих сторон соглашаются на существующую линию разделения и поддерживают режим прекращения огня. В случае с Восточной Украиной это, очевидно, потребует постоянного присутствия миссии ОБСЕ, которая бы предотвращала возобновление боев.
6. Нестабильный замороженный конфликт с нерегулярными столкновениями вдоль линии разграничения (45%). В общем-то, это то, что мы имеем на сегодняшний день. Так, после потери Дебальцево ни у одной из сторон конфликта не было масштабных человеческих или территориальных потерь. Я считаю, что на сегодняшний день это наиболее возможный исход, и я оцениваю его вероятность в 45%.
Почему я не верю, что вторые Минские соглашения будут выполнены полностью? В их тексте есть как минимум три пункта, которые, по моему мнению, практически невыполнимы. Это положения, требующие полного вывода «всех иностранных вооруженных формирований, военной техники и наемников из территории Украины»; возобновления контроля Украины над границей с Россией и, де-факто, возобновление суверенитета Киева над сепаратистской территорией.
Тем не менее, я думаю, что после падения Дебальцево вероятность сохранения стабильного замороженного конфликта в восточной Украине значительно увеличилась. Этому есть четыре причины: 1) интенсивность боевых действий уменьшилась, 2) линия соприкосновения стала более защищённой, 3) ни одна из сторон, кажется, не способна завоевывать значительные территории в отсутствие масштабной эскалации со стороны Москвы, 4) значительная эскалация не в стратегических интересах Москвы.
Даже частичное выполнение соглашений об отводе тяжелого вооружения от линии соприкосновения значительно увеличивает вероятность установления стабильного режима прекращения огня и замороженного конфликта.
Наконец, существует семь причин, по которым я считаю замороженный конфликт наименьшим из зол в нынешней ситуации:
1. Он позволит Киеву заняться своими экономическими проблемами и будет содействовать постепенной интеграции страны в Европу.
2. Он позволит сепаратистам заняться еще более тяжелыми экономическими и политическими проблемами Донбасса.
3. Он не будет провоцировать раскол внутри ЕС, а также между США и Европой.
4. Он позволит США сконцентрироваться на основных проблемах безопасности в других регионах, в частности, на Ближнем Востоке и в Восточной Азии.
5. Он ослабит давление на перегруженную российскую военную машину, федеральный бюджет и экономику.
6. Установление стабильного замороженного конфликта в Донбассе может создать предпосылки для проведения переговоров между Москвой и Вашингтоном относительно новой архитектуры безопасности в Европе, что в перспективе перейдет от игры с нулевой суммой (как сегодня) в игру с положительной суммой, в том числе и для Украины.
7. Остальные варианты еще хуже.
Эдвард Уокер, «Новое время»