Меджлис рассчитывал на сценарий Абхазии, и только прочитав новость о подготовке Георгиевского зала Кремля к оглашению результатов референдума по Крыму, Чубаров понял: полуостров действительно присоединят к России.
Самым сложным в первые недели оккупации для главы Меджлиса было удержать от необдуманных действий крымскотатарскую молодежь.
«Многие хотели выйти на улицы. А я понимал, что именно этого от нас и ждут. Честно говоря, у нас и оружия не было. Это был бы показательный расстрел-устрашение», – сказал Чубаров в интервью Новому времени.
Тогда энергию молодых людей удалось направить на гражданское патрулирование сел, поселков и маленьких городов Крыма. На их границах часто появлялись вооруженные представители крымской самообороны и казачества. До сих пор Чубаров уверен, что одной из задач таких групп была провокация людей в крымскотатарских поселениях.
На вопрос, что тогда предлагала Чубарову новая крымская власть, он ответил: «Они рассказывали, дескать, Украины в Крыму больше нет. А Россия - большая и могучая, она не враг крымским татарам, – с иронией рассказывает Чубаров. - За лояльность Меджлиса мне предлагали одну из ветвей власти. Например, Верховный совет. Я тогда смеялся – а поторговаться? «Предлагайте свои варианты», - серьезно продолжали переговорщики».
Глава Меджлиса вспоминает, что вслед за предложениями последовали мягкие угрозы: "Вы теряете шанс вскочить в последний вагон", "уже скоро с вами заговорят совсем по-другому".
В тот момент своей главной задачей он считал не допустить открытые столкновения.
«Позже мы узнали почти достоверно, что два из пяти возможных вариантов захвата власти в Крыму предполагали насилие. Один был связан с провокацией украинских военных, другой – с провокацией крымских татар», - сказал Чубаров.