Один из ведущих немецких специалистов по интернету, Вольфганг Кляйнвехтер, в интервью DW дал оценку закону об "устойчивом Рунете" и объяснил, почему считает его "выстрелом в ногу".Госдума РФ приняла во вторник, 16 апреля, в третьем чтении законопроект, который российские СМИ называют законом об "устойчивом" или "автономном" Рунете. Он среди прочего предполагает создание инфраструктуры по регулированию потока данных на территории РФ. DW поговорила на эту тему с одним из ведущих немецких экспертов Вольфгангом Кляйнвехтером (Wolfgang Kleinwächter), бывшим профессором датского университета в Орхусе, который был членом правления международной корпорации по управлению доменными именами ICANN с 2013 по 2015 год.
DW: Как вы оцениваете принятие в России законопроекта о "суверенном" интернете?
Вольфганг Кляйнвехтер: Это не стало неожиданностью. Президент Владимир Путин объявил об этом некоторое время назад. По большому счету, этот "суверенный интернет" - это нонсенс. Я общался на эту тему с некоторыми экспертами, и, возможно, за этим стоит нечто большее. Есть предположение, что вся эта реорганизация происходит с учетом планов Госдумы по-новому урегулировать сферу торговли в интернете. То есть главная движущая сила - экономические интересы, перераспределение денежных потоков, но для этого используются раздутые политические аргументы.
- Вы разделяете такую оценку?
- Это одно из мнений. Трудно понять, что происходит на самом деле. Высокопоставленные российские чиновники пытаются приуменьшить значение этого закона и говорят, что Россия не собирается отключаться от мирового интернета. Создается впечатление, что речь идет о законах на случай чрезвычайной ситуации, мол, если американцы попытаются ввести санкции или отключить в России интернет. Но нонсенс в том, что никто не говорит, в чем именно заключается опасность для российского интернета.
- Одно из нововведений - создание правил для направления трафика, чтобы ограничить его передачу за границу. Как к этому относиться?
- Это делают все больше стран, которые пытаются контролировать поступающий и исходящий интернет-трафик. Такие законы о локализации данных имеют частично политические, а частично - экономические мотивы. В Евросоюзе, например, это обсуждается в контексте налогообложения таких компаний, как Google или Facebook. С другой стороны, это, конечно, играет на руку авторитарным странам, которые хотят контролировать свою часть Сети.
- Если такая система контроля в России заработает, Рунет станет менее уязвимым в случае кибервойны, не так ли?
- Это мало касается кибервойны. Определения, что такое "кибервойна", не существует. Считается, что это когда при помощи хакеров будет атакована и выведена из строя критически важная инфраструктура - электростанции, электроснабжение. Саму Россию обвиняют в таких атаках в Эстонии в 2007 или позднее в Украине. Но этот закон - не об этом.
- Какие тогда последствия у нового закона в России?
- Последствие заключается в том, что Россия получит больше контроля над интернетом, сможет больше фильтровать содержание, блокировать. То есть получит то, что годами делают китайцы с их "Великой информационной стеной". То есть новые законы нацелены в этом направлении. Китайцы с самого начала создавали систему так, чтобы иметь возможность фильтровать.
- А чем тогда Россия будет отличаться от Китая?
- В России другая структура. В Китае интернет изначально был в руках государства. В России государственное влияние коснулось традиционных СМИ, то есть был установлен контроль над телевидением и радио, пресса была частично либеральной, а интернет не имел значения, поэтому им не занимались. В итоге интернет в России был свободным пространством, которое теперь сужается.
- Если предположить обострение конфликта между Россией и Украиной или Россией и Западом в целом, помогут ли новые законы России безболезненно прервать связь с мировым интернетом?
- Принято считать, что до сих пор в конвенциональных военных конфликтах существовал баланс между нападением и обороной. Иными словами, оружие для нападения такое же дорогое, как и оружие для обороны. В интернете этот баланс смещен: нападать дешево, защищаться - дорого. То есть надежная защита для критической инфраструктуры довольно сложная. Но с законом или без него - защищаться от потенциального кибернападения России будет все равно тяжело.
- Еще один аспект - защита от кибершпионажа. Если данные из России не будут покидать ее пределы, то западным спецслужбам будет сложнее получить секретную информацию. Это так?
- Как работают в таких случаях спецслужбы, трудно сказать. Все пытаются лучше защитить свою систему и расширить возможности для своих операций. Факт, что либеральные элементы в интернете постепенно ограничивают. То есть преследуется политическая цель защиты данных, которые идут через границу, путем контроля системы корневых серверов и доменных имен. Но что касается объявленной угрозы для российского интернета, мол, нас отключат, то это нонсенс. Приводится аргумент, что после аннексии Крыма Mastercard прекратила обслуживание полуострова, и, мол, в случае конфликта ICANN может отключить Россию от интернета. В российском правительстве понимают, что это ерунда, но это можно хорошо использовать в политике.
Конечно, Россия может создать свою инфраструктуру, но это -"выстрел себе в ногу". То есть происходит самоизоляция, а не отключение извне. Это экономическая и политическая глупость. До этого не дойдет, я в этом уверен. Последствием закона не станет самоизоляция России, которая на самом деле просто хочет лучше контролировать интернет. Кроме того, это все можно политически выгодно обосновать со ссылкой на национальную стратегию кибербезопасности США. Мол, принятая там в 2018 году стратегия называет Россию противником, поэтому нам нужно готовиться и защищаться. Ситуация напоминает то, что было во времена строительства коммунизма: противостояние с Западом и одновременно мирное сосуществование. "Кибервойна" и атаки на гражданскую инфраструктуру могут иметь ужасающие последствия. Этого никто не хочет.
______________
Подписывайтесь на наши каналы о России, Германии и Европе в | Twitter | Facebook | Youtube | Telegram | WhatsApp
Эта новость также на сайте Deutsche Welle.