Белорусский режиссер Дарья Жук рассказала в интервью DW, как она, живя за границей, борется против власти Александра Лукашенко, а также о роли женщин в нынешних протестах в Беларуси.Режиссер Дарья Жук много лет живет и работает в США, но родилась в Беларуси и активно следит за ситуацией на родине. Ее первый полнометражный фильм "Хрусталь" попал в лонг-лист номинантов на "Оскар" именно от Беларуси.
Сейчас Жук в Нью-Йорке, но продолжает открыто поддерживать протестующих на улицах белорусских городов. В интервью DW она поделилась эмоциями от результатов президентских выборов в Беларуси и от акций протеста.
DW: Что ты чувствуешь по поводу происходящего в Беларуси?
Дарья Жук: Очень, очень много эмоций. Это прямо точка невозврата. Когда в них погружаешься, уже не можешь свою жизнь представить по-другому. Я включилась в протестный процесс достаточно рано, когда моя мама начала собирать подписи за Виктора Бабарико в мае. Я абсолютно сразу поняла, что если даже она, в прошлом голосовавшая за Лукашенко, на стороне добра, то все у нас получится.
Это был переломный момент: люди, которые никогда не участвовали в политическом процессе, вошли в него, словно они это делали всю жизнь. Ощущать единство со своим народом и ощущать себя нацией - это что-то удивительное. Это счастье. Мне кажется, что наша нация родилась вот на этой неделе. Произошел этот невероятный, исторический момент.
В то же время аресты, реакция ОМОНа вызывают у меня печаль, горечь, скорбь - на самом деле всю гамму чувств. Я очень благодарна людям, которые выходят на улицы, подвергают свою жизнь опасности и общаются с этим озверевшим ОМОНом. Одновременно и радуешься, и скорбишь, потому что понимаешь, что с этими парнями и девушками, которые оказались в СИЗО, может произойти все что угодно.
Очень сложно с этими чувствами совладать, потому что тебя качает из стороны в сторону, и иногда чувствуешь бессилие, потому что не понимаешь, куда двигаться и как помочь.
- Ты голосовала в Нью-Йорке. Расскажи, как это было.
- До выборов мне казалось, что в Америке и не существовало никакой белорусской диаспоры. Но когда единение произошло, когда в воскресенье, 9 августа, 1200 человек выстроились в очень длинные очереди и люди стояли по восемь часов, чтобы проголосовать за Тихановскую в консульстве... А оно, чтобы было понятно, физически не могло вместить такое количество белорусов, которые вдруг приехали со всей страны. И это происходило во всех странах, это очень вдохновило на последующие действия.
Конечно, мне было грустно следить за белорусскими новостями, когда я еще сидела на участке и голосовала в Нью-Йорке. Это был какой-то ужас. Мы сидели и пытались не читать, чтобы хоть как-то закончить наше голосование и проследить, что наши голоса не были украдены.
- Какие у тебя сейчас планы в отношении протеста в Беларуси? Каковы твои действия?
- Мои голливудские агенты не могут до меня уже несколько дней дозвониться - работать надо, но не могу ни на чем другом сфокусироваться. В основном мы пытаемся привлечь внимание мировой общественности к ситуации в стране. Есть люди, которые непосредственно связаны с Конгрессом США, который тоже мог бы внести эту тему в свою приоритетную повестку. У нас несколько есть инициатив на более высоком уровне.
Также мы организовываем фандрайзинг для жертв этого зверского ОМОНа. Плюс у нас намечается акция в поддержку белорусов - в субботу рядом с ООН. Активисты наши каждый день придумывают что-то новое. Вчера был очень симпатичный символичный запрос, чтобы на Эмпайр-Стейт-Билдинг в Нью-Йорке зажглись огни цвета нашего белорусского флага. Это еще не произошло, но мы планируем акцию на 15 августа.
Самое главное достоинство и проблема этого протестного движения в том, что у нас нет лидера. И эмоционально непонятно, насколько Светлана Тихановская хочет быть президентом и насколько она осталась этим лидером. Но даже если бы мы хотели представлять интересы белорусов, которые борются за демократию, то непонятно, как сформулировать наши требования. Что самое необходимое?
Я лично только сегодня утром для себя сформулировала, что Лукашенко просто должен уйти. И мы, и международная общественность должны поддержать президента, который был избран всенародно. От 70 до 80 процентов проголосовало за Тихановскую, хотя сейчас все это пересчитать, увы, невозможно. Но если в мире хотя бы признают, что Лукашенко проиграл, что он нелегитимный президент, это будет большой плюс.
- Знают ли в США о белорусских протестах, говорят ли об этом?
- Понятно, что здесь внутренняя политика превалирует. Пандемия и Трамп со своим твиттером и новыми указами каждый день абсолютно забивает повестку. Но у нас есть какие-то успехи. Все ведущие СМИ хоть что-то, да написали. В The New York Times вышло три публикации, как минимум. Вчера Маша Гессен в New Yorker написала очень хорошую статью. Думаю, мы тоже постарались и за последние несколько дней пробили это медийное невнимание.
- Ты уже думала о том, каково это может быть - приехать в Минск, а там нет Лукашенко? Визуализировала для себя это?
- Да, я жду этого момента. Появится сразу много новых кинопроектов. Я даже уверена, что в проект Femen, над которым я работаю вот уже полтора года, может быть и белорусским фильмом тоже. До этого момента я даже не могла поверить, что буду так гордиться своей нацией и часть этого фильма можно будет снять непосредственно в Минске.
- Почему женщины стали такой заметной и яркой силой в протестах в Беларуси?
- Видимо потому, что патриархат себя исчерпал на данном этапе истории. Чтобы мы поверили, что женщины могут, были созданы также и мировые предпосылки. Я думаю, что даже движение #МeToo подготовило эту почву. Когда десять лет назад Лукашенко говорил, что женщина не может быть президентом, это все было как с гуся вода. Никто бы не стал на таком комментарии фокусироваться. А сейчас это кажется таким прошлым веком, вообще не о нас! Мы почувствовали себя людьми, с другой стороны на себя посмотрели.
Был зазор между людьми и политическим деятелем, к которому ты не можешь испытывать эмпатию и с которым не можешь себя сравнить. Но в ситуации со Светланой Тихановской он схлопнулся. Люди теперь понимают, что ты тоже можешь быть на этом месте. И, конечно же, эти девушки, которые выходят сейчас на улицы, наверняка делают это в первый раз. И чувствуют себя по-другому. Сильными.
- Что бы ты сказала людям, которые выходят на улицы в Беларуси?
- Что я их люблю и что мы с ними. Нас большинство, и добро победит. Верым, можам, пераможам! (Верим, можем, победим! - один из самых популярных лозунгов протестующих. - Ред.). Мне очень нравится этот слоган.
Эта новость также на сайте Deutsche Welle.