Несмотря на дискуссию о допустимости раскрытия личностей белорусских силовиков, избивающих протестующих, деанонимизация соответствует мирному характеру протестов, считает Александр Плющев.Видеоролик о том, как современные технологии помогают опознать белорусских силовиков, принимающих участие в подавлении протестов, стал вирусным. Действительно, трудно оторваться от зрелища, когда с людей в черном, чьи глаза попали в объектив камеры, "снимают" маскирующие их лица балаклавы. Деанонимизация стала существенным фактором в противостоянии в Беларуси, за которым внимательно наблюдают в России.
Рискну предположить, что в ролике зритель видит не работу искусственного интеллекта, а ее имитацию с помощью монтажа и, соответственно, желаемое выдается за действительное. Теоретически продемонстрированные результаты вполне возможны, но на практике так лихо опознавать людей пока не очень-то получается. Но в этом случае важен не конкретный результат, а абстрактная угроза деанонимизации, которая становится психологическим оружием. Его пытаются применять обе стороны, но в руках протестующих оно работает гораздо более эффективно.
Неравные силы
Здесь на стороне государства весь арсенал возможных средств: от того же распознавания лиц на базе громадного массива данных, имеющихся в его распоряжении и до распрыскивания краски из водометов, с помощью которых разгоняют протестующих. Но человек, который в нынешней Беларуси выходит на протест, как правило, осознает все риски и понимает, что государственная машина станет его преследовать, а в процессе этого преследования его инкогнито, скорее всего, будет раскрыто.
Другими словами, эта угроза протестующих не только не останавливает, но, можно предположить, даже стимулирует. А вот те, кто формально стоит на страже закона, совсем не готовы к публичной известности, априори надеясь на то, что система, которую они на самом деле защищают, прикроет их и позволит остаться анонимными. Обеспеченная государством анонимность позволяет силовикам проявлять жестокость, не имеющую ничего общего с законом и правопорядком, грубо их нарушать и применять насилие сообразно собственным представлениям или негласным приказам начальства.
Деанонимизация эффективна
Противники Лукашенко уже давно говорят о деанонимизации как об эффективном средстве борьбы. И не просто говорят, а активно применяют. В Telegram довольно давно существуют специализированные каналы, публикующие данные тех, кого они называют "карателями". А канал Nexta, выполняющий роль своеобразного координатора и коммуникатора протеста, недавно опубликовал тысячу имен силовиков, которые, по его данным, принимали участие в задержаниях митингующих. И в этом случае угроза применения деанонимизации выступает своего рода оружием сдерживания агрессии силовиков в будущем - мало кому захочется попасть в список, публикуемый для миллионов пользователей.
Возникает вопрос, насколько допустимы и морально оправданы подобные методы борьбы. Тем более, что от ошибок никто не застрахован: они нашлись не только в обширном списке Nexta, но и в коротком вирусном видеоролике.
Возможно, для ответа, нужно разобраться с другим вопросом: насколько в целом велик арсенал средств тех, ктомирно и подчеркнуто ненасильственно выступает против диктатуры? При том, что у противоборствующей стороны - широкий мандат не только на водометы, дубинки и штрафы, но и на аресты, избиения, пытки, выдворение из страны. Иными словами: а что еще протестующим остается делать?
В то же время деанонимизация силовиков по-белорусски стопроцентно соответствует подчеркнуто мирному характеру тамошних протестов, даже такая вот партизанщина пока выходит у них вполне безобидной. С деанонимизированными силовиками никто не расправляется, их не отлавливают по одному, не бьют, а, по сути, всего лишь подвергают общественному остракизму. И пока главной опасностью на этом пути представляется не возможное насильственное преследование деанонимизированных, а возможные провокации самих силовиков.
Российское измерение
За происходящим в Беларуси внимательно наблюдают и в России, поскольку вероятность прохождения нашим обществом теми же тропами весьма велика. Однако вопрос о допустимости и применимости деанонимизации силовиков актуален здесь уже не первый год. В российском Telegram уже несколько лет действует проект по деанону тех, кто применяет неоправданное насилие к противникам действующей власти. Интересно, что с началом нынешних репрессий к протестующим в Беларуси, канал переориентировался на тамошнюю тематику и направляет свои мощности на информационную помощь противникам Лукашенко.
Так получилось, что я в некотором смысле знаю проблему на собственном опыте: во время пикета в защиту журналиста Ильи Азара мою коллегу Татьяну Фельгенгауэр и меня задерживали сотрудники полиции, хоть и с открытыми лицами, но с одинаковыми номерами жетонов, что крайне затрудняло их идентификацию, которая требовалась хотя бы для того, чтобы, например, вызвать их в суд в качестве свидетелей.
Неанонимная законность
Если человек в форме действительно стоит на страже закона, а не защищает узурпатора, если государство дало ему право на насилие ради поддержания правопорядка, а не для преследования несогласных, у него нет никаких причин скрывать свою личность. Это почетная и уважаемая обществом публичная работа. Лица вполне оправданно вынуждены скрывать люди, борющиеся с преступниками и террористами, но в том то и дело, что люди, выступающие против узурпаторов, не имеют никакого отношения ни к одной из этих категорий.
Автор: Александр Плющев - журналист радиостанции "Эхо Москвы", автор еженедельной колонки на DW. Telegram: @PlushevChannel, Twitter: @plushev
Комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением русской редакции и Deutsche Welle в целом.
Эта новость также на сайте Deutsche Welle.