Лилия Чанышева из Уфы - первая обвиняемая по делу о создании экстремистского сообщества и единственная, кто находится в СИЗО. Но даже в заключении она продолжает бороться. DW - о ее деле.Из-за решетки в Басманном суде Москвы Алмаз Гатин видит свою жену Лилию Чанышеву. "Я люблю тебя, Алмаз!" - успевает прокричать она до того, как ее уводят в автозак. Ради этих нескольких секунд Гатин простоял у здания суда на холоде целый день 31 января. С тех пор как 9 ноября Лилию задержали в Уфе, он добивается свидания с женой. Пока безуспешно.
Первая арестованная по делу об экстремизме
Лилия Чанышева, четыре года возглавлявшая региональный штаб Алексея Навального в Уфе, стала первой арестованной по делу о создании и руководстве экстремистским сообществом. Его Следственный комитет возбудил против Навального и его сторонников в сентябре прошлого года. А в ноябре дома у Чанышевой и Гатина в Уфе прошел обыск. Лилию забрали в Следственный комитет как свидетеля. А вечером того же дня предъявили обвинение. У Алмаза было несколько минут, чтобы проститься с женой.
"Во дворе здания Следственного комитета я смог ее обнять, поцеловать, и она сказала такую вещь: "Даже если я выйду через 10 лет, я тебя не забуду". На этих словах голос Алмаза дрожит, а в глазах проступают слезы. Но он тут же берет себя в руки и добавляет: "Надо быть сильным. Потому что ей еще тяжелее". На следующий день Кировский районный суд Уфы отправил Лилию Чанышеву в СИЗО - несмотря на ее предполагаемую беременность (позднее она не подтвердилась. - Ред.)
На аресте Чанышевой настаивало следствие, аргументируя это тем, что она может скрыться. Лилия - единственная обвиняемая по этому делу, кто содержится под стражей. В случае признания виновной ей грозит до 10 лет лишения свободы. 25 января Чанышеву и еще нескольких соратников Навального внесли в список террористов и экстремистов.
Экстремизм или политическая деятельность?
"Это сделано для того, чтобы показать, что активизм может сильно ударить, - считает адвокат Чанышевой Даниил Берман. - Это действительно пугает: закрыть женщину в следственный изолятор за ненасильственное преступление".
Берман - уже пятый защитник в деле Чанышевой. До него отвод один за другим получили четыре адвоката. По официальной версии - потому что они так или иначе были связаны с другими фигурантами дела ФБК. Берман считает, что обвинение Чанышевой в экстремизме абсурдно: "Речь идет об обычной, вполне здоровой политической борьбе, которая никак не может признаваться экстремизмом".
В постановлении о возбуждении уголовного дела говорится, что одним из проявлений экстремизма было требование о смене власти, рассказывает Берман. "Но вообще в Конституции России написано, что у нас действует принцип сменяемости власти, и в этом требовании нет ничего незаконного", - добавляет адвокат.
Борьба за экологию и права женщин в СИЗО
Запрещая ей видеться с мужем, на Чанышеву оказывают давление, говорит Берман. Так считает и сама Лилия. Об этом она написала корреспонденту DW в письме из СИЗО: "Это происходит не только со мной, но и с другими людьми, (обвиняемыми. - Ред.) по другим статьям, которые не дают показания".
Чанышева пишет, что чувствует себя "более-менее в порядке", но жалуется на ухудшение зрения. Из четырехместной камеры ее перевели в камеру на тридцать человек. В СИЗО Лилия не перестает заниматься активизмом: в письме она подробно пишет о своих предложениях по сортировке отходов и развитию телемедицины в СИЗО.
На суде о продлении срока ареста в конце декабря Чанышева выступила с речью в защиту женщин, находящихся в российских тюрьмах. В письме она еще раз касается этой темы: "Учитывая пыточные условия в местах лишения свободы в России, государство лишает людей не только права на свободу, но и на здоровье, да и медицинской помощи тут практически нет. И женское здоровье страдает сильно, а ведь многие из женщин - будущие мамы".
Глава одного из самых сильных штабов Навального
Чтобы заниматься политикой, Лилия Чанышева бросила высокооплачиваемую работу в крупной консалтинговой компании. В 2017 году она возглавила штаб Навального в Уфе. А незадолго до этого познакомилась с Алмазом Гатиным. Алмаз вспоминает, как она поразила его своей красотой и силой воли. "Сильный, настоящий человек, преданный своей стране, своей родине, своим людям", - так он описывает жену.
В своем родном городе и республике Чанышева боролась с коррупцией: снимала расследования про местных чиновников, организовывала митинги. По ее обращению региональная УФАС обязала вернуть в федеральный бюджет 115 миллионов рублей за новогодние пиксельные елки. Кроме того, Чанышева принимала активное участие в борьбе за сохранение шихана Куштау.
Команда Навального не раз заявляла, что штаб в Уфе был одним из самых сильных в стране, не считая Москвы и Петербурга. За все это время Лилию не раз задерживали, заключали под стражу, в ее доме проводили обыски. В 2018 году за участие в акции протеста ее задержали на 30 суток. Но по-настоящему страшно за себя и свою семью Чанышевой стало после отравления Навального в августе 2020 года. "Тогда я осознала, что химическим оружием могут отравить любого, хоть сколько-то активного человека", - признается Лилия в письме.
"Мы имеем право здесь жить"
Алмаз Гатин рассказывает, что, когда Навального задержали, Лилия очень переживала: "Он все-таки был ее коллегой". Но ни после ареста Навального, ни после объявления его структур экстремистскими организациями вопрос об отъезде за границу в их семье не стоял. "Это наша родина, мы имеем право здесь жить. Это был наш выбор остаться здесь, потому что человек невиновен", - подчеркивает Алмаз. "Главное - моя совесть чиста, закон я не нарушала и правда на моей стороне", - пишет Лилия.
Незадолго до ареста - в апреле прошлого года - Алмаз и Лилия поженились. Они мечтали завести семью. Что будет с этими мечтами теперь, Алмаз не знает. Но не теряет надежды. Несколько раз в неделю он приходит под стены СИЗО №6 в Москве, передает супруге продукты и вещи. Они общаются посредством писем.
"Надеюсь на лучшее, готовлюсь к худшему", - делится Лилия планами на будущее. И даже в своей нынешней ситуации пытается находить положительные стороны: "Я вижу Россию из самой ее глубины, вижу, кто работает во ФСИН, Следственном комитете, прокуратуре, судах. Вижу тех, кого лишают свободы. Вижу, какие люди пишут мне письма со всего мира. Без понимания всей этой ситуации изнутри будет трудно проводить реформы в России. Так что отношусь к сложившейся ситуации философски и ни о чем не жалею".
Эта новость также на сайте Deutsche Welle.