Дмитрий Корчинский: Украина сильна своим андеграундом, а не своей элитой

Дмитрий Корчинский

Журналист Константин Стогний пообщался с лидером «Братства» Дмитрием Корчинским и узнал, чем сегодня занимаются члены организации, как формируется нация, чем она сильна, и чего стоит ждать от предстоящих президентских выборов.  

Константин Стогний: Есть такая мысль, что людей с Майдана, которые умеют воевать, специально направили на восток, чтобы немного «сократить» их численность и не позволить им стать большой силой. Что вы по этому поводу думаете?

Дмитрий Корчинский: У меня тоже была такая мысль вначале. Но оказалось, все работает по-другому. Чтобы патриоту попасть на Восток и получить оружие нужно пройти семь кругов бюрократии. И самое неприятное: член нашей организации должен стать милиционером. При том, что мы никогда не поддерживали милицию, тем не менее, идем и на это. Те люди, которые сегодня взяли в руки оружие, именно они и будут делать следующую революцию. После того, как справятся с оккупантами.

КС: Когда эти люди вернутся в Киев, они ведь будут мешать этой власти. И она должна будет как-то их нейтрализовать.

ДК: Власть рассчитывает на то, что потом всех этих людей можно будет арестовать или купить. И в принципе, во многих местах это удается. В Приднестровье сразу после победы над Молдовой власть сразу начала отстреливать, бросать в тюрьмы и выгонять из страны своих защитников. То же самое произошло в Сербии. В других югославских странах. То есть я не думаю, что сегодняшние бюрократы рассматривают патриотов как серьезную опасность. Они считают, что ментовскими средствами можно будет со всем этим справиться. Хотя, с другой стороны, инстинкты работают, и во многих случаях оккупантов они боятся намного меньше, чем патриотов.

КС: Дмитрий, я вспоминаю, когда готовились к «Евровидению» в Украине, Юрий Луценко, тогдашний министр внутренних дел, пришел проконтролировать меры безопасности, все осмотрел и сказал: сверху, над забором, натяните колючую проволоку. А то Дима со своим «Братством» перелезет и наделает шуму. Я тогда подумал, что уж если полевой командир переживает по поводу «Братства», то значит – это реальная сила. Вы всегда были на первых полосах, и всегда, когда говорили об идее патриотизма, национализма, то всегда вспоминали Корчинского. Последние несколько лет о «Братстве» ничего не слышно. С чем это связано?  

ДК: Христос сказал, что делать добро нужно так, чтобы правая рука не знала, что делает левая. То есть благодеяние должно быть негласным. А внедрять добро, добиваться его победы, по нашему опыту, можно только если правая рука законспирирована от левой. Только нелегально. То есть творить добро следует негласно, а внедрять – нелегально. Иначе могут посадить. Особенно сегодня, в ситуации, когда мы прекрасно понимаем, что наши ребята принимают участие в добровольческих подразделениях, и просто ездят на восток с гуманитарной миссией кого-нибудь застрелить. И то, что сегодня кажется героизмом, завтра будет трактоваться как военное преступление. Мы это видели в Сербии, где было много наших товарищей. А потом они отвечали в Гаагском трибунале.

КС: И получили приговоры?

ДК: Да. То есть все эти дела являются довольно опасными, и подходить к ним необходимо соответственно. Кроме того, что проявил Майдан? Все боевые события на Майдане – это была стихийная самоорганизация масс. Спонтанная инициатива. Собственно говоря, членов организации или организованной публики почти не было. Сейчас эта спонтанная инициатива и революционная стихия только начинают структурироваться. Начинают создаваться боевые организации, группы. Все они крайне малочисленны. В том числе и «Братство». Сегодня многое чего делается, в том числе на востоке. Много разнообразной самодеятельности. Вся эта публика или неорганизованная, или мало организованная. Наши товарищи, которые принадлежат к другим организациям, они могут сформировать кто 50 человек, кто 100. Это немного. Однако добровольцев, которые хотят воевать, в Украине десятки тысяч. Если удастся сломать бюрократические препятствия, то я думаю, что освобожден будет не только восток Украины, но и запад Российской Федерации.

КС: Нет ли опасения, что действия отдельных групп, Майданы будут повторяться и повторяться? Польша, например, уже заявила, что третий Майдан не поддержит ни под каким лозунгом, потому что Украины уже исчерпала возможности демократических перемен при помощи Майдана.

ДК: Пока что мы видим, что Украину убивает бюрократия. А спасает инициатива масс. Она спасала и на Майдане, и сейчас. Мы видим, что добровольческие подразделения имеют лучший боевой дух, чем регулярные части.

КС: Если вернуться к Майдану. Мы сначала ничего не слышали о «Братстве», а потом на видео появился Корчинский, бульдозер, и начался штурм Банковой. Штурм тогда остановили. А мнения экспертов – разделились. Одни считают, это хорошо, что Администрацию Президента тогда не взяли. Потому что необходимо, чтобы люди созрели, консолидировались и т.д. А другие говорят, что если бы тогда Корчинский с «Братством» и людьми, которые шли сзади, взяли Банковую, то тысячам людей можно было бы сберечь здоровье, а сотням – жизни. Вы планировали в тот вечер взять Банковую?

ДК: Да, мы планировали взять. Там тогда было крайне мало правоохранительных органов. Банковую защищало человек двести – внутренние войска и «Беркут». С той численностью людей, которая тогда была, можно был взять все административные здания и сменить власть за одни сутки. 1 декабря – это было абсолютное поражение революции. А потом она победила не благодаря революционерам, не благодаря тому, что многие поумнели, а благодаря достойной удивления глупости Януковича. Любой другой более-менее вменяемый человек на его месте после поражения 1 декабря просто все бы это «закатал в асфальт». Никто бы уже не дернулся.

КС: Получается, он гуманист?

ДК: В действительности он – человек слабый и безвольный. И слава Богу. Нам повезло с Януковичем. Он разбудил нацию. А Путин ее консолидировал. То есть нам сейчас везет с врагами, и этим нужно пользоваться. И нужно продолжать. Польша прошла пять революций. Франция – шесть. США прошли революцию, гражданскую войну и очень много других событий, прежде чем они стали мировой доминантой. Нация формируется снизу. Нам ее не сформируют ни поляки, ни европейцы. Это должны сделать мы. Но она формируется на Майданах, в штурмах административных зданий, в войне с оккупантами. Это нормальный естественный процесс, через который мы должны пройти.

КС: «Братство» сейчас тоже воюет с оккупантами?  

ДК: Сейчас наши люди преимущественно находятся в батальоне «Азов», который сформирован «Братством» и нашими друзьями из Социал-Национальной Ассамблеи. Он принимает активное участие во всех событиях. Сейчас нам, кажется, наконец удалось «пробить» нормальное вооружение для этого батальона. Есть, кроме того, рейдовые группы, в которых состоят наши люди.

КС: Нам предстоят президентские выборы, и все говорят, что выбирать приходится наименьшее из зол. Как по-вашему, чем закончатся эти выборы? Будет ли тот, кто придет, временным президентом? И каким вообще должен быть президент сильной Украины?

ДК: Президентом сильной Украины должен быть слабый человек. В действительности Украина сильна своим андеграундом, а не своей элитой. Весь «иконостас» среднего украинца – это действующее подполье андеграунда, повстанцы, бандиты. Но не истеблишмент. То есть Украина должна быть сильна своими общественными организациями. Сейчас во всем мире мы видим тенденцию: общественные организации побеждают государство. То же самое должно быть и в Украине. Любой президент – плохой. У украинцев в инстинкте – не любить, подозревать, иногда ненавидеть любую власть, которая стоит над ними. То есть следующая власть буде неудачной. Любой президент, который придет, он будет временным.