Политик Дмитрий Гудков и Роман Доброхотов - редактор портала The Insider, занимавшегося вместе с Bellingcat выяснением роли ФСБ в отравлении Алексея Навального, рассказали DW о последствиях расследования.Расследование портала Bellingcat, согласно которому отравление оппозиционера Алексея Навального организовала ФСБ России, продолжает оставаться темой номер один в повестке многих российских и мировых СМИ. DW попросила прокомментировать последствия публикации этого расследования политика Дмитрия Гудкова и общественного деятеля, редактора портала The Insider Романа Доброхотова.
С точки зрения Дмитрия Гудкова, расследование Bellingcat и The Insider об отравлении Алексея Навального стало в России "самым сильным" за многие годы. В то же время эта публикация поставила руководство страны и лояльных власти журналистов в цугцванг. "Любой ход ведет к ухудшению ситуации, - говорит Гудков. - Будешь молчать - значит, по сути признался. Будешь говорить - понятно, что будешь врать и сделаешь все только хуже".
"Президенту России отмолчаться будет непросто"
С этим мнением согласен журналист Роман Доброхотов. Он напоминает, что молчанием власть встретила и прошлые громкие расследования The Insider и Bellingcat, в частности материал о роли ГРУ в покушении на Скрипалей и на болгарского бизнесмена Эмилиана Гебрева. "Вся машина пропаганды работает по вертикали сверху вниз, так что сначала должны определиться с позицией на самом верху", - объясняет он.
При этом Доброхотов подчеркивает, что президенту России на этот раз будет не так просто отмолчаться, ведь в расследовании отравления Навального принимали участие такие крупные мировые СМИ, как американский телеканал CNN, обладающий большим влиянием, чем порталы Bellingcat и The Insider. "CNN может дискредитировать Путина. Путин не может дискредитировать CNN", - указывает Доброхотов.
В свою очередь, Дмитрий Гудков называет сложившуюся ситуацию "десакрализацией режима", который оказался вынужден на долгое время занять оборонительную позицию. В подтверждение этого тезиса политик указывает на последние законодательные инициативы Госдумы: "Засекречена информация по судьям, чиновникам, следователям. Вяткин (депутат от "Единой России" Дмитрий Вяткин. - Ред.) внес законопроект, по которому полагается сажать на два года за клевету в социальных сетях".
Журналисты как новые институты гражданского общества
В то же время Гудков обращает внимание на то, что именно подобные законы, "изначально направленные на мониторинг общества и слежку за гражданами", в итоге начали работать против власти.
"Они (представители власти. - Ред.) должны понимать, что теперь любой коррумпированный сотрудник правоохранительных органов - это, в первую очередь, угроза для режима, потому что эти же коррумпированные сотрудники базами данных и торгуют", - отмечает политик.
ФБК Алексея Навального и журналистов-расследователей Гудков называет новыми институтами гражданского общества, которые "работают лучше ФСБ и Следственного комитета". Рано или поздно в их руках окажутся не только данные детализации телефонных разговоров недобросовестных чиновников, но и записи с сотен тысяч камер видеонаблюдения, которые в последнее время были установлены по всей Москве, считает Гудков. "Теперь прогресс будет работать против власти. Они хотят установить "большого брата"? Так вот теперь "большой брат" будет следить за ними", - предсказывает политик.
Это мнение подтверждают слова Романа Доброхотова о том, что расследование по отравлению Навального удалось провести во многом благодаря "пакету Яровой", обязывающему провайдеров три года хранить данные пользователей. "В смысле защиты данных Россия - одна из самых прозрачных стран, - говорит Доброхотов. - Здесь можно получить любую информацию о каждом человеке: биллинги, геолокацию и так далее. Это большой подарок от Яровой журналистам-расследователям".
Вопрос о заказчике отравления Навального
На вопрос о том, кто мог быть заказчиком покушения на Навального, Доброхотов говорит следующее: "Думаю, что в России нет ни одного человека, который сомневается, что все решения такого рода может принимать только одно лицо - Владимир Владимирович Путин. Даже если предположить, что ФСБ обладает некой автономностью и может кого-то убивать без согласования наверху, то точно не Алексея Навального - главного политического оппонента Кремля. Без согласования с президентом никто не решился бы проводить такую сложную многолетнюю операцию".
В то же время сценарий, при котором Путин мог не знать о готовящемся покушении, журналист считает еще более негативным. "Получается, что у нас есть огромная, всесильная организация, которая не отчитывается перед Путиным, а президент ничего не контролирует. Это фантастика, я в это не верю", - рассуждает Доброхотов.
По мнению Гудкова, ситуация, при которой государство не только следит за своими гражданами, но и пытается их убить, "даже в авторитарных странах вызывает омерзение, шок и самые негативные чувства по отношению к власти".
Говоря об убийстве Бориса Немцова, Гудков отмечает, что в 2015 году даже в рядах оппозиции не было единого мнения относительно того, кто был заказчиком преступления. "Многие называли это "эксцессом исполнения" - кто-то кого-то не так понял, - вспоминает он. - Сейчас никаких дискуссий нет, все понятно".
"Персональная история между Путиным и Навальным"
С точки зрения Романа Доброхотова, тот факт, что Алексей Навальный лично подключился к расследованию покушения на свою жизнь, делает ситуацию еще более интересной. "Это уже персональная история между Владимиром Путиным и Навальным. Заявление Навального о том, что он знает всех, кто пытался его убить, нельзя игнорировать, особенно когда Навальный вернется в Россию, а я думаю, что это произойдет очень скоро", - отмечает он.
По мнению расследователя, "Путину придется отвечать на этот вызов". "Человек, которого он пытался убить, выжил и обвиняет его напрямую. Можно, конечно, просто посадить Навального или журналистов. Но ведь это происходит на глазах у всего мирового сообщества. К тому же, этим Путин не решит свою главную проблему: доказать, что он - не пойманный за руку убийца", - резюмирует Доброхотов.
Эта новость также на сайте Deutsche Welle.