Условия жизни в белорусских колониях улучшаются, несмотря на политический кризис. Но что будет после ликвидации организаций, которые этого добивались, разбиралась DW.Общественные наблюдательные комиссии (ОНК) в Беларуси призваны осуществлять контроль за деятельностью тюрем и колоний. В их работе согласно регламента принимает участие от трех до одиннадцати человек, но отбор в них не прозрачен. Как правило, туда попадают представители женских или предпринимательских общественных объединений, подконтрольных властям.
С июля 2017 года в состав республиканской ОНК при министерстве юстиции Беларуси был включен председатель Белорусского Хельсинкского комитета (БХК) Олег Гулак. Верховный Суд 1 октября ликвидировал эту организацию, а еще через четыре дня были лишены регистрации последние правозащитные структуры страны. Следить за соблюдением прав осужденных теперь некому?
В ОНК правозащитников больше не будет
Кроме республиканской ОНК, подобные общественные комиссии при управлениях юстиции существуют в каждом областном центре Беларуси. Но правозащитников, реально знающих международные правовые нормы, в них было всего двое - Олег Гулак на национальном уровне, и в Могилеве активную работу вел член правления Могилевского правозащитного центра (МПЦ) Борис Бухель.
"Это конец истории", - так видит свою дальнейшую судьбу в республиканской ОНК Олег Гулак после ликвидации Белорусского Хельсинкского комитета. Если исчезает организация, поясняет он, то аннулируется и членство в комиссии. В какой форме это будет оформлено, вопрос технический.
В 2017 году, продолжает он, тенденция была такова, что система исполнения наказаний обещала развиваться, и правозащитники были призваны этому помочь. Его включение в состав ОНК как раз стало соответствующим сигналом. Сделано многое, говорит Олег Гулак, но ОНК так и не стали значимым инструментом реального контроля: "А сейчас будут еще менее значимым".
Борис Бухель, в свою очередь, отмечает, что ценность ОНК была в посещении исправительных учреждений Департамента исполнения наказаний (ДИН) МВД Беларуси. Правозащитники реально смогли попасть внутрь колоний. Кроме того, Минюст регулярно, дважды в год, проводил конференции и круглые столы с участием руководства ДИН - то есть, можно было лицом к лицу встретиться с должностными лицами этого ведомства и полемизировать с ними.
"Свадебные генералы" от ОНК?
С другой стороны, продолжает Бухель, достаточно быстро стало понятно, что визиты ОНК руководство исправительных колоний воспринимает не как контроль, а как форму экскурсий. Правозащитнику пришлось даже публично заявить на одной из конференций, что члены ОНК это "свадебные генералы".
Разразился скандал, вспоминает Борис Бухель, и Минюст пообещал разработать новое положение о комиссиях, речь шла о расширении их полномочий. Но потом сперва коронавирус закрыл вход в колонии из-за карантина, а позже крест на идее поставил политический кризис.
Сегодня могилевский МПЦ в подвешенном состоянии. Управление юстиции затребовало всю информацию об организации, а в ходе февральских массовых обысков у правозащитников часть документации была изъята силовиками. В будущее Борис Бухель смотрит без оптимизма: "Может быть то же, что с Олегом Гулаком".
Политический кризис и тюремное начальство
"Нынешний политический кризис сильно ударил по ДИН и был ему совершенно не нужен", - говорит экс-начальник медицинской службы ДИН МВД Беларуси (в 2008-2010 годах) Василий Завадский. Он отмечает, что руководство ведомства постепенно шло по пути гуманизации пенитенциарной системы, особенно в коммунально-бытовом плане.
Например, год назад в белорусских колониях были разрешены не только телефонные, но и видеозвонки через Skype или Viber. Вес режимных передач, количество которых регламентировано Уголовно-исполнительным кодексом, был увеличен с 30 до 50 кг.
В марте нынешнего года в некоторых колониях заработали интернет-магазины. Если раньше родственники везли осужденным передачи в колонию, где продукты разрезались при контроле, то теперь 50 кг товаров можно собрать в виртуальную корзину и оплатить на сайте. В трехдневный срок все доставят узнику без нарушения упаковки, чем обеспечивается длительное хранение.
А когда речь заходит о репрессиях августа 2020 года, то к ИВС на Окрестина, отмечает Василий Завадский, Департамент исполнения наказаний не имеет никакого отношения. ДИН вел себя пристойно пока не появились политузники, и в колонии не стали спускаться сверху политические заказы, признает он: "Это, конечно, привело к откату".
Противодействие правозащитникам
Сегодня Василий Завадский все еще директор социально-информационного учреждения "ТаймАкт", созданного специально для защиты прав заключенных. Но решение о его ликвидации уже принято властями, констатирует он, идет разбирательство с налоговой инспекцией.
В ОНК можно годами пробовать попасть и все безуспешно, - так описывает опыт своих коллег руководитель уже закрытой белорусскими властями организации "Правовая инициатива" Виктория Федорова. В марте прошлого года она и сама отправила заявки в республиканскую и шесть областных ОНК.
В ее резюме - выпускница факультета международных отношений БГУ, пять лет занималась защитой прав заключенных, участвовала в подготовке тематических докладов для международных организаций. Но все отказали, отмечает Виктория Федорова, и дает жесткую характеристику пенитенциарной системе: "Карательный ее характер не изменился, и все улучшения нужно оценивать, как косметические".
Эта новость также на сайте Deutsche Welle.