После Евромайдана в Украине было создано три важных ведомства, призванных искоренить круговую поруку и очистить, в том числе, власть. Речь о Национальном антикоррупционном бюро (сокращено НАБУ), Специализированной антикоррупционной прокуратуре (сокращено САП) и Национальном агентстве по предотвращению коррупции (сокращено НАПК). Если от совместных действий первых двух органов многие ожидали принесенных в суд и выигранных там дел относительно высокопоставленных коррупционеров, то от последнего – хотя бы реальной проверки электронных деклараций чиновников.
Однако в реальности спустя пару лет можно смело сказать, что НАПК является наиболее критикованным из трех ведомств. Чего стоит только история, когда свекровь на то время главы органа закрыла у себя дома детектива НАБУ. Бюро, возглавляемое Артемом Сытником, нужно сказать, немало политиков называют единственным независимым в этом перечне органом. Но есть и те, у кого вызывают вопросы способы их работы.
САП в свою очередь оказался в последние недели в центре скандала из-за его руководителя Назара Холодницкого. Так, в НАБУ говорят, что в результате негласных следственных действий в отношении мужчины были получены материалы, которые могут свидетельствовать о, например, возможном разглашении материалов досудебного следствия людям, не имеющим отношения к соответствующему уголовному производству. Так что, теперь разговоры ведутся даже о возможном отстранении Холодницкого от должности, к примеру, на время расследования.
Пикантности ситуации добавляют постоянные дискуссии об антикоррупционном суде, который, по словам части нардепов, наконец-то принесет Украине посадки власть имущих. Однако и тут не все так просто.
Все эти факты ребром ставят тему эффективности антикоррупционных органов. С соответствующим вопросом FaceNews обратился к народным депутатам, членам профильного парламентского Комитета по вопросам предотвращения и противодействия коррупции.
Народный депутат от фракции «Батькивщина» Игорь Луценко
Как оцениваете результаты работы антикоррупционных органов?
Пока что как неудовлетворительные. Сейчас это работа на 10% от своей мощности. У меня большие ожидания и большие расчеты на то, что НАБУ и САП, о НАПК я вообще не говорю, все-таки займутся делом и будут делать то, для чего они созданы. Мне как народному депутату, всем другим гражданам сейчас очень нужны эти органы. То, что они нынче не работают, вопрос их недолугих кадров, организации работы, контроля за ними.
Что значит: «О НАПК я вообще не говорю»?
НАПК в принципе с самого начала наполнялось кадрами так, чтобы сделать этот орган неработающим.
Антикоррупционный суд, по Вашему мнению, что-то существенно изменит для Бюро и Специализированной прокуратуры?
Нет, тут есть только определенная иллюзия, что нам не хватает еще этого элемента. А я напомню, что это не последний элемент. Потом нам еще будет не хватать антикоррупционной экспертизы и так далее.
Это все можно делать и с нынешними судами. Я абсолютно не верю в вещи, которые рассказывают представители НАБУ, будто бы судьи «сливают» информацию, если они идут к другому судье. Я слежу за этой реформой, мне такие случаи неизвестны. Как правило, сливают сами представители САП и НАБУ, поэтому вопрос, скорее, к ним лично.
Народный депутат Сергей Лещенко
Антикоррупционные органы создавались с лозунгами, что будут независимыми. Получилось ли?
САП как орган остается, просто руководитель этого органа оказался нестойким борцом, «слился». Поэтому на сегодняшний день мы имеем НАБУ, которое пока единственное полностью независимо. САП, говорят, после начала скандала стала согласовывать Бюро намного чаще.
Внефракционный народный депутат Борислав Береза
Как оцениваете эффективность антикоррупционных органов?
Вообще никак. Без взаимодействия не могут достигнуть результата. Их главный результат – это посадки. Мы же имеем внутренние конфликты и отсутствие посадок.
Народный депутат от «Блока Петра Порошенко» Олег Барна
Как оцениваете эффективность антикоррупционных органов?
Не очень, Генпрокуратура показывает сейчас больший результат. Беда в том, что, во-первых, они просто слишком политизированы. Правоохранители всегда должны быть правоохранителями, меньше говорить и больше делать дело. К огромному сожалению, они ведут себя не просто как политики, уже как журналисты. Что-то сделали, брифинг. Эффективности в результате нет. Тем более, правоохранительная деятельность и борьба с преступностью требует конфиденциальности и неразглашения.
Во-вторых, я боюсь, что они стали, особенно НАБУ, элементом чьей-то политической игры или борьбы за власть. В-третьих, я очень боюсь, чтобы не был кто-то из них агентом внешнего влияния. Меня удивляют факты. Если серьезный антикоррупционный орган, на который выделяются серьезные деньги, подбирают людей, но вместе с тем они собирают информацию против злостных коррупционеров с нарушением закона, соответственно, это не может быть использовано как улика в суде. Вопрос, зачем это делается.
Внефракционный народный депутат Юрий Деревянко
Как оцениваете эффективность антикоррупционных органов?
НАПК полностью уничтожено и взято под контроль Администрацией президента. Оно используется как бюро заказов и будет так использоваться. Никакой самостоятельной функции оно не сможет провести. Не будет никакой объективной оценки любых проектов или результатов деятельности, касающихся провластных политических партий. Будут использоваться как инструменты, чтобы дискредитировать, создавать препятствия для оппозиционных политических сил, депутатов, других должностных лиц.
Что касается НАБУ, то Бюро пока держится наиболее независимо. Я, честно говоря, поддерживаю Сытника в том, что у него есть понимание, что принцип не нарушать закон и соответствовать высокому доверию выше, чем просто договорняк. Это, в частности, касается скандала, связанного с Холодницким. У него было два варианта – договориться или поставить остро вопрос и прекратить такую практику. Он пошел вторым путем. Я считаю, для очищения любых новых органов это хорошо.
САП, очевидно, был более подконтролен Администрации президента. Возможно, сейчас еще остается, но эта подконтрольность осуществляется через руководителя Специализированной антикоррупционной прокуратуры. Поэтому если такое очищение произойдет и будет реальный конкурс с реальным положительным замещением, то есть большой шанс, что мы получим хороший тандем САП и НАБУ, которые будут работать лучше.
Антикоррупционный суд, по Вашему мнению, что-то существенно изменит для Бюро и Специализированной прокуратуры?
Безусловно, без антикоррупционного суда никуда это все не двигается, потому что итоговое решение принимает любой суд. Если сегодня суд реагирует на звонки, того или другого судью легко держать на крючке, очевидно, они не могут быть объективными. Поэтому только ради того, чтобы у нас было доверие к этой завершенной цепочке, нужно дополнить новосозданные антикоррупционные органы антикоррупционным судом.