Это обострение в целом мало чем отличается от всех предыдущих за исключением того, что теперь азербайджанскую армию взяли в свои руки турки. А если учесть, что турки нанесли поражение России в Сирии, не дав Путину прорваться к сирийско-турецкой границе ни в одном месте, разгромили российско-саудовского террориста Хафтара в Ливии, то определенные наработки как воевать своими прокси против чужих, у турок есть, причем по большей части положительные.
Однако Карабах - это в первую очередь политическая схватка, где военные действия лишь создают новую конфигурацию за столом переговоров. В Сирии и Ливии туркам удалось конвертировать военный успех в политический. Не полный и не окончательный, но если учесть, что обстановка поначалу была явно не в пользу Турции, результаты (в первую очередь именно политические) для Турции во всех текущих конфликтах можно назвать положительными.
Вряд ли Турция ставит перед собой и своими азербайджанскими прокси задачу полного контроля над Карабахом. Проблема здесь сразу очевидна - без резни и геноцида в таком случае не обойдется. Но сейчас не 1915 год, такое туркам (равно как и их марионеткам) не спустят. Что в планы не входит, так как эти планы куда как дальше, чем Карабах. Но вот вернуть силой семь азербайджанских районов (или хотя бы часть их) - это другое дело. При этом возвращение южных районов дает возможность взять под контроль Лачинский коридор (и даже если не прямо, то как минимум угрожать ему), что само по себе поставит Армению на грань вынужденной капитуляции (пусть и негласной).
Без Турции Азербайджан вряд ли сумел достичь текущих (пусть и скромных) результатов, а значит - турки свою задачу уже наполовину выполнили - стали игроками в этом регионе, и теперь вопрос лишь в том, кого они в нем подвинут. Впрочем, вопрос риторический - двигать тут можно только Кремль.
Можно сказать, что Эрдоган формирует узнаваемый рисунок своей политики, повторяющийся из раза в раз. Он сознательно обостряет кризис и навязывает противнику свои решения. Сам кризис готовится столько, сколько нужно и разыгрывается наверняка.
При этом никакой "войны до победного конца", напротив - постоянная демонстрация готовности к компромиссу. Эрдоган не загоняет крысу в угол, но при этом создает ситуацию, когда крыса просто не может из этого угла выбраться. Сформированный рисунок политики кремлевского "партнера" в этом смысле отличается в гораздо худшую сторону - Кремль играет всегда "по обстоятельствам" и исключительно рефлексивно. Достигнутые результаты никогда не фиксируются дипломатически и политически - за Путиным нет вообще ни одного решения, которое стало бы бесспорным. Зачем воевать, если ты не в состоянии зафиксировать результат войны - загадка. Про характерную особенность российского верховного главнокомандующего сбегать при первых признаках опасности в укромное место и категорическую неспособность к системным антикризисным решениям нет смысла и говорить. Трусость - второе имя нашего верховного. Льстивая пропаганда даже здесь умудрилась сочинить байку про грозное русское сопение из-за печки, но в реальности все гораздо прозаичнее.
Скорее всего, в Карабахе всё повторится. Любые, даже самые скромные результаты на поле боя будут превращены Эрдоганом в политический разгром своего партнера еще в одной локации. Задача Эрдогана - закрепиться в Закавказье, легализовать там свое присутствие через более высокий статус участника переговорного процесса (уже поэтому разгром армян Карабаха выглядит менее желательным - что тогда урегулировать?) Кроме того, не совсем полная победа - это продолжение зависимости Алиева от Турции. Эрдогану совершенно не нужен Алиев - победитель. Наоборот, Алиев должен попасть в еще большую зависимость от него, должен понять, что без старшего брата шансов у него точно быть не может.
Кремль же получит не просто новый нож в спину от партнера, но еще и будет выглядеть как исключительно ненадежный союзник не только для Армении, а вообще для всех, кто еще имеет глупость рассчитывать на Москву хоть в чем-либо. Все они получат весьма веский довод в пользу необходимости поиска новых союзников взамен этого недоразумения, которое тщится претендовать на какой-то статус на территории бывшего СССР.