Новый виток российской агрессии. Что должна сделать Украина

Блоги

22.02.2021 14:35 (Оновлено 22.02.2021 в 14:35)

Роман Безсмертний, «Новое Время»

Блоги

​Украина всегда будет оказываться в ситуации, если Россия начнет вытворять что угодно с достигнутыми договоренностями и заключенными соглашениями. И это нужно понимать.

Первое — как оцениваются с точки зрения международного права, писаных и неписаных правил и процедур то, что произошло в дни годовщины заключения договоренностей и других решений по так называемому Минску-2? Произошел разрыв этих договоренностей, а следствием этого должно было быть возложение всей ответственности за ход дальнейших событий на российскую сторону.

За эту шестилетнюю историю — сейчас уже пойдет седьмой год — Украина имела несколько десятков раз шанс действовать так, как она считает необходимым, не обращая внимания, какие договоренности были достигнуты. Ведь в соответствии с конвенцией о международных договорах, если одна из сторон совершает подобные действия, то она выходит из договора, так как напрямую нарушает содержание подписанных или словесных соглашений и договоренностей. Это трактуется однозначно.

Если проанализировать период от Минска-1, то есть от 5 сентября 2014 года, не было такого случая, договоренности и подписанного документа, который бы в первые сутки не нарушался российской стороной. Такого соглашения не существует. Более того, нет никакой договоренности, заключенной сделки или протокола, которые российской стороной были выполнены от начала до конца, даже когда речь шла об обмене лицами. Если бы все материалы публиковались, то бы все увидели, что планировался один список, а осуществлен второй. Планировалось одно количество, а осуществлено другое.

То есть вести переговоры с российской стороной крайне сложно. Для этого надо понимать, что какие бы договоренности не достигались, Россия будет трактовать их так, как считает нужным, что всегда противоречит практике того, как это трактуется ЕС и миром. Поэтому Украина, которая трактует договоренности так, как их трактует цивилизованный мир, всегда будет попадать в ситуацию, когда Россия будет вытворять что угодно с достигнутыми договоренностями и заключенными договорами. Это уже практика, и это надо понимать с самого начала.

Когда говорят, что необходимо сделать какие-то действия в соответствии с таким-то актом, нормой, позицией, надо сразу обратить внимание как российская сторона ее трактует. И не сомневайтесь, что нет такого пункта, который бы Россия трактовала так, как это делает цивилизованный мир. У РФ вообще свое видение права, норм права, международных отношений, механизмов международных отношений, правил и практик ведения войны. Это еще одна вещь, на которую надо всегда обращать внимание.

В 2014 году мы очень часто по отношению к себе слышали, мол, вы воюете не по правилам. А что касается России, то там вообще непонятно, что именно с точки зрения норм международного права, в том числе в вопросах, регулирующих права человека, права военных и военнопленных в условиях войны. Стоит понимать, с каким противником мы имеем дело.

Когда достигаются такие договоренности, то этот аспект требует особого внимания, и надо думать, как внедрить в эти соглашения механизм, который бы:

а) не допускал таких вещей;

б) применял санкции к такой стороне переговорного процесса.

С россиянами можно заключать соглашение только по механизму поворотного действия. Условно говоря, договорились отвести войска — если другая сторона не выполняет, войска возвращаются на прежние позиции. Договорились провести обмен — если российская сторона хитрит, начинает называть другие фамилии, возвращаемся к нулевой позиции.

К сожалению, никто не хочет прислушиваться к такому автоматическому характеру действий. Он был применен только один раз, когда впервые подписывались соглашения о прекращении огня. Тогда украинская сторона подала дополнение, которое, кстати, действует до сегодняшнего дня, если противник наносит удар, украинская сторона осуществляет адекватный ответ.

В июльских условиях в приложении к договоренностям есть такая фраза, что нанесение ответного удара согласовывается с ОБСЕ. Это первое, что поменяло те позиции, которые были в вопросах реакции украинской стороны на нарушение условий прекращения огня. И меня это, честно говоря, удивило и шокировало. Российская сторона от начала посредничества ОБСЕ никогда не обращала внимания на позицию организации. Причем в самой грубой форме все началось во время операции российских войск сначала обстрелов, а затем и нарушения (на чем стоит акцентировать внимание) протокола, подписанного с 19 на 20 сентября в Дебальцево. Это была прямая операция российских войск, когда они нарушили подписанный протокол и подписанную карту.

А тот, кто соглашается на механизм, когда в ответ ведется огонь только после согласования, делает себя заложником того, что российская сторона будет доминировать.

Как только открывается по украинским позициям снайперский, артиллерийский, бомбовый, любой удар — украинская сторона должна наносить в ответ по заранее пристрелянным позициям противника. Это могут быть: коммуникационные системы, транспортные, базы, расположение техники и так далее. Потому что во многих случаях сразу среагировать по стрельбе нет возможности. С фронта подводят контрбатарейные системы, отводят снайперов и так далее. Но не в правилах войны не отвечать. И то, что в последнее время украинским военным даже премию отменяли за то, что они открывали ответный огонь, свидетельствует о том, что ни верховный главнокомандующий, ни генштаб так и не выучили уроки 5-летней войны.

Меня еще больше удивляет, что эти люди просто не знают о практике заключения соглашений в условиях ведения боевых действий и разрыва этих соглашений. Поэтому с момента, когда эти соглашения были заключены в июле — с первых заявлений, которые были сделаны через 12 часов Песковым, а затем вскоре и Путиным, было понятно, что они дезавуировали эти соглашения. Далее украинская сторона начала каждый день кормить украинцев тем, что это — перемирие, а ОБСЕ каждый день фиксировал нарушения перемирия. Именно поэтому сложилось впечатление, что украинская сторона неадекватно понимает ситуацию на линии разграничения. Люди, которые это заметили, сразу говорили: «Прекратите рассказывать о перемирии, ибо его нет».

И если перемирия нет, становится понятно, что под юбилей Россия готовила провокацию. Под юбилеем я имею в виду годовщину заключения Минска-2, а также поездку президента, онлайн-заседание трехсторонней контактной группы, а также годовщину захвата московитами Дебальцево 18 числа.

Это делалось и в предыдущие годы. Если совпадали такие даты, то они заканчивались большими жертвами, или очередным нарушением на линии фронта. Так было всегда. Более того, ОБСЕ составляет такую гармонограму — подобные даты и количество обстрелов. И обычно за сутки-двое до таких дат на фронте активизируются снайперы, обстрелы, диверсионно-разведывательные группы и т. д.

Первый вред, который нанесли убеждения в перемирии — это деморализация войск на линии фронта. Из-за этого очень много контрактников покинули войска, и в армии на сегодняшний день если в большей степени решен вопрос питания, обмундирования, индивидуальной защиты, то, начиная с индивидуального оружия и вооружений, уже некомплект. А по кадровому обеспечению — некомплект очень серьезный.

А деморализация на фронте перебрасывается на общество. Оно начинает болеть декадентскими болезнями — упадочные настроения и пессимизм. И это происходит на фоне коронавируса, экономического и энергетического кризисов. Это состояние накладывается на ключевую проблему современности — ситуацию на фронте, оттуда идут страшные импульсы, ведь там наши дети, родители, родственники, — это очень быстро разносится по обществу. И все это составляет ту ситуацию, тот внутренний настрой, в котором мы находимся — в бесконечном деморализованном состоянии.

Добавилась еще и (для меня это вообще вещь из потустороннего мира) ревизия на линии фронта. Вы представляете себе ревизию в условиях ведения боевых действий? Никакого «всеобъемлющего бессрочного прекращения огня» не было, а в этих условиях идет ревизия. Встанем на место командира бригады — ему надо организовывать несение боевой службы, а к нему приезжают комиссары и начинают проверять. Не напоминает ли это НКВД в годы Второй мировой войны? Такое впечатление, что еще немного — и на Банковой додумаются до заградительных отрядов. Такое впечатление, что они совсем не понимают, что такое война как таковая. Тем более по сравнению с подъемом 2014 года, когда в действительности украинское общество, добровольцы защитили государство, общество, себя. Поэтому подобные действия вызывают жуткое раздражение в обществе и кажутся неадекватными. И на фоне всего этого даже правильные решения теряют смысл, не получают информационной поддержки, тонут в море негатива.

Что в этой ситуации нужно делать?

Очевидно, после той формы, которая была принята президентом Зеленским, — о мире в глазах Путина и доктрине «какая разница», Украина потеряла инициативу. Также она постепенно теряет постоянную связь с Берлином и Парижем. Более того, Россия все делает, чтобы рассорить Украину с ними.

Вторая — надо немедленно восстановить постоянную связь с Берлином и Парижем, причем не фрагментарную, а институциональную. Также надо установить постоянный консультативный диалог с Вашингтоном. Надо институционально укрепить структуры, сотрудничающие с НАТО, Вашингтоном. Посла в НАТО до сих пор нет. Надо выработать целый ряд собственных инициатив с приходом новой администрации и тщательно их проработать в Берлине, Париже и в Вашингтоне.

Третье — возобновление диалога относительно миротворческой, гражданской и комбинированной миссии. Нужно буквально немедленно начать консультации с главенствующими ОБСЕ по выполнению решений ОБСЕ, которые принимались в Нормандии. Начиная с Минска-1 о взятии под контроль границы, а заканчивая требованием по выполнению российской стороной протокола об отводе и базирования и верификации ОБСЕ тяжелой техники, первый протокол, средний, второй протокол. Танков и минометов — третий протокол. Четвертый протокол — о разминировании и так далее.

Четвертое — соглашения относительно разграничения. Линия фронта, которая сейчас по факту установилась, не соответствует достигнутым решениям, договоренностям и подписанным документам. Но эта карта подписана, даже утверждена 17 марта 2015 постановлением ВРУ.

Что на самом деле произошло? Все то, что вы видите в деятельности и бездеятельности парламента, как он провалился в вопросах контроля, стало тотальным явлением везде. Вопрос контрольной функции по выполнению договоренностей провалился совсем в ТКГ и Нормандии. И за идеей бесконечного созыва очередной встречи, никто вообще не занимался контролем.

Поэтому эти договоренности должны носить характер контроля и автоматического возврата на прежние позиции в случае невыполнения российской стороной договоренностей, которые достигались. Кстати, это важный пункт и для украинской стороны — обещать выполнить — значит выполнить, а не говорить и не выполнять.

Потому что в нынешних условиях это важно, в том числе, и для украинской стороны, что потеряла профессионализм в этом процессе.

Еще одна вещь. Какие бы отношения ни складывались между Зеленским и Порошенко, надо на лбу всем высечь: внешняя политика должна быть наследственной и институциональной, она не может ломаться так, как она ломается сейчас в истории Украины. Приходит один президент — поворачивает оглобли в одну сторону, приходит второй — в другую сторону. Если это будет продолжаться, ни о какой победе в войне — как самому крутому и важнейшем вопросу для нашей судьбы — до вопроса вступления в НАТО, для нас не будет решен.

И есть целый ряд других шагов, которые надо немедленно предпринимать для того, чтобы стабилизировать ситуацию, которая сейчас складывается. Всегда надо иметь в виду: Украина должна быть 24/7 готова к войне. А это значит: армия — прежде всего, ОПК — в первую очередь. То, что сейчас делает РФ, те заявления, которые звучат из уст президента Путина, министра Лаврова, министра Шойгу, визиты, которые осуществляются, слаживание войск, которые проводятся в армии, свидетельствуют о том, что Россия готовится к очередному витку агрессивных действий. Нам предстоит думать о том, что этот удар будут наносить по Украине. Другие страны должны думать о себе. Мы — о себе, и делать все, чтобы вероятный удар предотвратить и остановить.

Надо всегда помнить: противник, который планирует агрессивные действия, сначала рассчитывает возможные потери. Это то, что нужно всем прекрасно осознавать. А это значит, что систему обороны надо производить таким образом, чтобы сдерживать врага. Мы и здесь провалились, потому что в вооруженных силах мы начали работать хоть как-то, но с территориальной обороной мы даже шага не сделали.