Большинство населения Украины твердо уверено, что во всем виноваты Порошенко, Яценюк, Янукович и еще два десятка персонажей. На самом деле, все указанные персонажи ничем не отличаются от большинства населения Украины, кроме объемов консервов, которые они спешат заготовить.
Киевские таксисты угрожают забастовкой и перекрывают дороги из-за Uber. Помню пару месяцев назад я задавал таксистам вопрос о том, что они думают об Uber.
- Нет, не слышал, — был обычный ответ.
- Ну тогда вамм нужно поинтересоваться, потому что эта программа скоро изменит вашу жизнь кардинальным образом, — отвечал я.
Вот это время пришло. Скоро наступит очередь дальнобойщиков, HR-ов, журналистов и много кого еще. Недавно я прочитал новость о том, что одна киевская фирма начала применять программу-робота для отбора программистов на работу. Программа вывешивает в интернет объявление о найме работу, выбирает резюме, назначает время собеседования и включает его в график технического менеджера, отвечающего за собеседования, анализирует по установленным параметрам насколько работник эффективен и какое количество работников необходимо для задания. Так что, возможно, что скоро у нас будут айтишники перекрывать центр Киева.
На самом деле, все это признаки фундаментальный перемен, которые на «Хвиле» поднимались в ряде статей о новой индустриальной революции (см. «Четвертая Индустриальная Революция: вызовы и возможности», «Влияние Четвертой Индустриальной Революции на экономическую политику», «Что украинцам нужно знать о четвертой промышленной революции»). Однако, украинское общество тотально не готово к ней.
Собственно говоря, я пишу эти строки вот по какой причине. Пару недель назад общался с одним человеком, который знает ситуацию в верхах. Ну, ради чего люди идут наверх, какие ценности и приоритеты их толкают. Он поделился наблюдением, что наши «элиты», реализуя схемы «первоначального и окончательного накопления капитала», предпочитают кэш, который потом рассовывают и хранят где-то по подвалам по всей Украине. Многие здесь вспомнят «Камазы» с долларами Януковича, но я в этот момент вспомнил байку о том, как у регионалов в подвале в штабе на Липской баксы лежали в пачках так долго, что их погрызли мыши….
На самом деле, наши олигархи ничем не отличаются от таксистов от бабушек, которые каждый год закрывают консервацию. Никто давно не жрет это варенье, огурцы с уксусом, помидорчики, стоящие на полках годами, постепенно захламливая этими банками свободное пространство. Потому можно купить свежие продукты, всегда вкуснее консервов. Изменился мир, изменилась логистика и технологии, потому свежие помидоры и огурцы можно покупать круглый год. Однако все наши бабушки, мамы и тети продолжают каждый год закрывать тонны варенья и искренне удивляются, почему мы не хотим лопать засахаренные сливы, вишни и прочие углеводы. Точно так же возмущаются таксисты, которые не понимают, что потребитель не хочет ездить на грязном разваливающемся, прокуренном авто, с хамовитым водителем, опаздывающим на 15 минут на вызов. Uber пинком отправляет биоорганизм с шашечками вместо мозгов на свалку истории, как автомобиль в свое время отправил кучеров с лошадьми.
Туда же отправятся и наши олигархи. Почему? Потому что наши олигархи, как и эта шобла схемщиков, воров, аферистов смотрят на деньги не как на капитал, а как на консервы. Т.е. для них деньги это не энергия, не потенциал, а ценность сама по себе. Такая же ценность, как банка консервов, которую нужно в нужный момент достать и сожрать.
Собственно говоря, в этом вся суть той системы экономики, или, в более широком смысле, суть наших отношений в социуме. Социальные группы или сословия борются за «консервы», которые забирают друг у друга и прячут, как тот мальчик-буржуин из «Мальчиша-кибальчаша», который радовался коробке печенья и банке варенья. За коробку печенья в виде облэнерго и банку варенья в виде коммунального предприятия они готовы продать кого угодно.
Но Адам Смит говорил, что это не нагроможденная куча активов, а потенциал, который можно использовать для нового производства или деятельности, которая будет генерировать новые возможности, включая новый капитал. Как определяет Эрнандо де Сото, капитал означает две вещи одновременно — сам материальный актив и его потенциальную способность генерировать прибавочную стоимость. Он приводит классический пример с высокогорным озером, которое само по себе не является капиталом, но превращается в него в тот момент, когда кто-то оценивает его потенциал, строит там плотину с ГЭС, которая дает электроэнергию окружающей местности и начинает генерировать прибавочную стоимость. Чтобы это произошло, нужно определить, что и кому принадлежит, какие параметры это актива, описать его, внести в реестр и выложить его публично. Только тогда актив становится капиталом и реализует свой потенциал, который может раскрыть абслютно любой.
Когда же тиха украинская ночь и сало нужно перепрятать, то никакого капитала нет. Есть консерва, доступ к которой лучше всего ограничить, не показывать ее другим, чтобы не видели, не волновались, не желали, не могли реализовать.
Поэтому имеем мотив не иметь никаких правил, чтобы в постоянной мутной воде вечно прятать, дрожать, проклинать и с ужасом ждать, что кто-то придет отберет, надкусит, сожрет.
Потому вся страна — это сплошной хлам, покрытые паутиной и мхом цеха, гнилые помидоры на полях, убитые дороги, а потому и гнилые помидоры, потому что нельзя вывезти их на рынки, чтобы переработать. Страна эта — это гниющие души, гниющие в гнилых, разваливающихся хрущовках, живущие в покрытых плесенью квартирах, которые нельзя продать, потому что нельзя до них доехать, нельзя отремонтировать коммуникации, нельзя определить, кто и за что отвечает, кто кому водоканал, горгаз, райсвет, обллес.
Потому вся страна консервирует, консервирует, консервирует. Консервирует с утра до ночи, консервирует образование не образовывая, консервирует старый обреченный уклад, консервирует старую энергетику коммунальными субсидиями, консервирует во имя консервации.
В этом суть происходящего. В этом наша главная беда. Это альфа и омега нашей законсервированной Второй Украинской Республики.
Проблему не решит налоговая реформа. Не решит американское оружие. Даже развал России ничего не решит. Пока мы будем консервировать, мы будем гнить. Пока не будут открыты окна сознания, не вычищены чердаки подсознания, не освобождены подвалы национальных закромов предрассудков, медленный украинский пикирующий бомбардировщик будет отвесно падать, таксисты будут проклинать Uber, правительство будет латать дыры, перекладывая из одного дырявого кармана в другой дырявый карман консервы. А мир будет идти вперед. Польша будет переманивать нашу молодежь в свои школы и ВУЗы, США забирать айтишников, Китай инженеров. Для активного, думающего человека в мире существует слишком много возможностей, чтобы перениматься проблемой учета и сохранения консервов в складе под названием «Украина».